Сонет 48. Как я старался, покидая дом — Уильям Шекспир

Как я старался, покидая дом,
убрать все побрякушки в сундуки,
чтобы нажиться на добре моём
рукам недобрым было не с руки.
Зато зеницу ока моего —
то, что дороже самых жемчугов, —
тебя, мои печаль и торжество,
оставил я приманкой для воров.
От них тебя не спрячешь в сундуке:
со мною ты, хотя тебя здесь нет, —
укрыт в груди моей, как в тайнике,
но можешь выйти запросто на свет.
Во мне столь ценный клад, что и святой
из-за него решится на разбой.

Уильям Шекспир
(Перевод Юрия Лифшица)

*****

Заботливо готовясь в дальний путь,
Я безделушки запер на замок,
Чтоб на мое богатство посягнуть
Незваный гость какой-нибудь не мог.
А ты, кого мне больше жизни жаль,
Пред кем и золото — блестящий сор,
Моя утеха и моя печаль,
Тебя любой похитить может вор.
В каком ларце таить мне божество,
Чтоб сохранить навеки взаперти?
Где, как не в тайне сердца моего,
Откуда ты всегда вольна уйти.
Боюсь, и там нельзя укрыть алмаз,
Приманчивый для самых честных глаз!

Уильям Шекспир
(Перевод Самуила Маршака)

*****

С какой заботой я, готовясь в путь,
Все безделушки спрятал под замок,
Чтоб под охраной этой как-нибудь
От рук нечестных их сберечь бы смог.
Но ты, пред кем все ценности — отброс,
Кто всех родней, кто горше всех забот,
Моя утеха и виновник слез, —
Тебя любой воришка украдет.
Тебя не спрятать ни в какой тайник,
Тебя хранить могу лишь в сердце я,
Где для тебя открыт во всякий миг
И вход и выход — воля в том твоя.
Но даже там тебя мне не спасти:
За клад такой и Честь сойдет с пути.

Уильям Шекспир
(Перевод Александра Финкеля)

*****

Как бережно, пускаясь в дальний путь,
Я спрятал вещи в лари под замками,
Чтоб, возвратясь, найти их мог, ничуть
Не тронутых преступными руками.
Но ты, кто в мире мне всего ценней, —
Сокровище мое, отрада взору, —
По ком тоскую день и ночь сильней,
Тебя оставил я доступным вору,
Не запер на замок, но спрятал там,
Где хоть и нет тебя, но где очам
Души моей ты зрим — в моей груди, —
Всегда свободный выйти и прийти…
Но даже там не верю я затворам.
Чтоб взять тебя, и честный станет вором.

Уильям Шекспир
(Перевод Модеста Чайковского)

*****

Когда я покидаю свой порог,
я закрываю двери на запоры,
чтоб ценности мои, что я сберёг,
не унесли непрошенные воры.
Но ты, кто для меня дороже всех,
с кем то утешен я, то безотраден,
предмет моих желаний и утех,
любым воришкой можешь быть украден.
Тебя в какой сундук ни посади,
для розысков не нужно следопыта,
и я храню тебя в своей груди,
входи и выходи — она открыта;
боюсь, не сохранишься ты и тут,
тебя, как драгоценность, украдут.

Уильям Шекспир
(Перевод Наума Сагаловского)

*****

How careful was I, when I took my way,
Each trifle under truest bars to thrust,
That to my use it might un-usd stay
From hands of falsehood, in sure wards of trust!
But thou, to whom my jewels trifles are,
Most worthy comfort, now my greatest grief,
Thou best of dearest, and mine only care,
Art left the prey of every vulgar thief.
Thee have I not locked up in any chest,
Save where thou art not, though I feel thou art,
Within the gentle closure of my breast,
From whence at pleasure thou mayst come and part;
And even thence thou wilt be stol’n, I fear,
For truth proves thievish for a prize so dear.

William Shakespeare