Стихи про Синдбада-морехода

Ах, Синдбад! Ах, мореход! —
Приключений целый мир.
Ты опять идёшь в поход,
На скорлупке командир.
Шхуны ход… Событий ход…
Увлекательно читать:
Средь штормов и непогод,
С книжкой мы всю ночь опять.
В Сказке ночью мы опять:
Не закрыть и не заснуть.
Всё хотим скорей узнать,
Про Синдбада новый путь.
Про Синдбада, каждый том,
Мы читаем и… дрожим:
Как там он? Вернулся-ль в дом?
Вместе с ним… от бед бежим.
В недрах сказочных Пещер
Молча прячемся от Зла,
Бездну бед, измен, потерь,
Лишь бы Фея отвела.
Обойдём с ним целый Мир:
Побываем в тех местах,
Где нас зазовут на пир,
И нальёт… сам пьяный Вакх.
А потом, на птице Рухх,
Вновь вернёмся мы в Багдад.
Ах, Синдбад! Мой давний друг! —
Книжке сказочной я рад.

Николаев-Зинченко Олег

*****

Рассказать о себе мне не хватит ни ночи, ни дня.
Что же есть, кроме сказок, в запасе теперь у меня?
И займет ли рассказ мой Ваш слух хоть на миг драгоценный?
Я смирю свою речь, словно всадник смиряет коня
И с чего мне начать? Взгляд красавицы неповторим,
Он сравнится лишь с ясной луною. Мечтою томим,
Все ж рискну разговором и временем распорядиться,
Исполнять я приказы готов, словно преданный джинн.

Я хорошего рода. Богатый и знатны купец,
Состояние нажив, скончался внезапно отец.
Я до нитки его промотал золотые запасы,
И никто не сказал: «Прекрати, беззаботный юнец!»
Все, что было потом — то не бегство от горькой сумы.
В час лишений решительно делаем выбор свой мы.
Лишь когда перед крахом лицом я один оказался,
Тут я понял: спасение — в силе снастей и кормы.

Свой корабль снарядив, я ушел из Багдада в поход,
Если б знать мне тогда, сколько бед и опасностей ждет,
Но боюсь утомить Вас, из этих семи путешествий,
Я боюсь, испугает красавицу странствий черёд.
Падишах меня принял, визирем назначен я был,
И достиг я высот при дворе, очень знатным я был,
Награжден и безмерно щедротами сильных отмечен,
И высокими рангами к лучшим приравнен я был.

Но одно уяснил — благородство не в званьях: в душе.
Если был бы я подлым, судьба б отвернулась уже!
Но всегда и везде попадались мне добрые люди,
Слово честное было порукой для честных мужей.
Я вернулся богатым, нашел драгоценный свой груз,
Дом купил — тот, в который теперь я всегда возвращусь,
Разве можно сравнить что-то с домом, с родным мне Багдадом?
Тот, кто скажет иначе — над тем, как глупцом, я смеюсь.

Но когда ты в домашнем халате, уютных туфлях,
Забываешь про беды, опасности, горы и страх.
Всем рискнуть вновь готов, все изведать пучины и горы!
И опять отправляешься в путь на своих кораблях.
Я молюсь — о Аллах, ты удачи пошли кораблю!
И молитву свою пред командой опять повторю,
Сладость горькой любви мне познать не позволило небо,
Но спешил бы на всех парусах, если шепчут: «Люблю»…

Синдбад Мореход

*****

Сказок множество в народе о Синдбаде Мореходе,
О далёких островах, о затерянных мирах.
О чудовищах ужасных, о лесах, горах прекрасных…
Приключения Синдбада — то не сказки рая, ада,
То неведомые были, где душа и духи жили,
Где бывали сами вы в чудных Далях старины.
Может, вспомните чего?
Было то давным-давно…

Так давайте вместе с вами за попутными ветрами
Поплывём туда, где сказка — величайшая подсказка
Ваших собственных деяний в Океане вспоминаний.
Каждый помнит о себе, о родных и о судьбе,
О печалях и потерях, о глубинах жизни, целях,
И о том, как было больно, да и радостно, привольно,
О сторонушке родной, об игрушке заводной,
О подарках в Новый год, обо всём, но в свой черёд…

Так и мы начнём с начала, от извечного причала,
Где торговля бойко шла каждый день с шести утра:
Крикуны, мастеровые, гончары и удалые
Моряки Семи морей. Много было там людей.
Одного из них все звали аль-Синдбадом и вверяли
Кто товар, а кто иное, поручение благое.
Тот носильщиком трудился. Как-то раз он притомился,
Да с усталости присел отдохнуть слегка от дел.

Выбрав лавку у калитки под акацией зелёной,
Что нависла над забором, он не скрыл своей улыбки,
А глядел да восхищался на богатый чудный дом,
Улетая ветерком… в сказку. Негой наполнялся…
Слышал пенье птиц, стихи, звук лютни и голоса,
А вокруг плыла краса взмахом крыльев белых птиц…
Восславляли все Аллаха на различных языках,
Звёзды зрели в небесах, исчезало чувство страха…

К небу взор он устремил и воззвал: — Хвала Аллаху!
О, творец, о, свет без мрака, ты мне ясность подарил!
О, прости за все грехи, недостатки и пороки,
Каюсь я за все дороги, что в судьбе, за все пути…
Ты даруешь, отнимаешь… Власть сильна Твоя во веки,
Горы ставишь, движешь реки, миром мудро управляешь!
Ты достойным даришь блага, недостойных в беды гонишь,
Справедливо ветром клонишь, награждаешь, если надо…

Из калиточки открытой веял чудный ветерок,
Ароматный, как цветок, мелким дождиком умытый.
Стал Синдбад стихи читать о нелёгком-то труде,
И несчастной-то судьбе. Как о доле умолчать.
А в богатом доме этом жил купец, что знатен был.
Мореходом он прослыл, благодетелем поэтам.
И позвал того к себе, приголубил, угостил,
Обо всём порасспросил, что видал тот по судьбе.
Оказалось, Морехода все Синдбадом тоже звали,
Мудрецом уж величали, и счастливчиком похода.

Говорили, много раз из тяжёлых передряг
Возвращался сей моряк. Вот один его рассказ…

*****

Орел Синдбада

Следом за Синдбадом-Мореходом
В чуждых странах я сбирал червонцы
И блуждал по незнакомым водам,
Где, дробясь, пылали блики солнца.

Сколько раз я думал о Синдбаде
И в душе лелеял мысли те же…
Было сладко грезить о Багдаде,
Проходя у чуждых побережий.

Но орел, чьи перья — красный пламень,
Что носил богатого Синдбада,
Поднял и швырнул меня на камень,
Где морская веяла прохлада.

Пусть халат мой залит свежей кровью, —
В сердце гибель загорелась снами.
Я — как мальчик, схваченный любовью
К девушке, окутанной шелками.

Тишина над дальним кругозором,
В мыслях праздник светлого бессилья,
И орел, моим смущенным взором,
Отлетая, распускает крылья.

Николай Гумилев

*****

Я полюбила моряка,
Синдбада-Морехода.
Важней не стало пустяка,
Чем «летная» погода…

Я за барометром слежу,
Не за своим «мейк-апом»,
Ветрам попутным ворожу
И парусам крылатым.

Я от Него вестей не жду —
Я Чуда ожидаю.
И на упавшую звезду
Удачу загадаю…

Ермишина Варвара

*****

Правитель славного Багдада
Рад появлению Синдбада:
Несёт, блистательный кумир,
Народу долгожданный мир!

Залог — прекрасная Париса
(По предсказанью мудариса) —
С героем дня обручена.
(К чему, — когда любовь, — война?)

Изнемогает дастархан
От явств изысканных. Меж стран —
Ковёр разостлан перемирья.
В глазах рябит — от изобилья!

Но — «ложка дёгтя в бочке мёда» —
Всегда присутствует: у «брода»
Скопилась масса тёмных сил
(Кому весь белый свет — не мил).

Миг настаёт оцепененья,
И многоликие сомненья
Свою являют пиру суть,
Со — дна подняв коварства муть.

За лампу — вероломный маг, —
Без колебаний, сделать шаг
Готов — под видом исцеленья,
Увлёкши к острову Забвенья.

Гуляет по — морю волна,
И встречный ветер парус хлещет.
Злорадство кораблю клевещет —
Коралла остриём у дна.

Но путь — у странствия — не вечен:
Уж с мачты краешек замечен,
Искомой, средь морей, земли,
В туманно — призрачной дали.

Как будто бы одной игрой
Мы, странно, связаны, порой:
Глядишь — удача догоняет,
Догнав — к другому убегает.

У позабытого причала —
Нас ждут знакомые «начала».
Опять: отсчёт пойдёт с «нуля»,
Исторгнув пламя из угля.

Всё так же вертится Земля,
И звёзды на — небе мерцают;
Не ведаем — ни ты, ни я —
«Зачем живут и умирают?»

Движенье — жизнь. Покой — предверье
Исчезновения мечты.
В долгу — у вечной суеты.
И рукоплещет суеверье.

Пожалуй: я, слегка, отвлёкся,
Повествованья нить прервав.
От выводов — не уберёгся,
Всуе оставив пару глав.

Ну, что Синдбад? Добился цели:
Добро «похоронило» Зло.
Жаль: уцелеть не все сумели,
Друзей немало полегло.

Порой: приходит День Печали
И чувства верные — в опале.
Но надо жить, пока живой!
Всегда успеешь — в мир иной.

Покуда бъётся сердце друга,
И он не ведает испуга, —
Всё то, что встанет на пути, —
Не сможет верность превзойти.

Со-временем — «любовь в стихах» —
Останется, лишь, в двух словах.
Но, как бы жизнь не преуспела,
Ты не тревожь — тех слов — без дела.

Знай, что когда твой час придёт,
Что нажил ты — не пропадёт.
Не склонна беспричинно таять
Людская благодарность — Память!

Сотер