Стихи о Моцарте

Моцарт на старенькой скрипке играет.
Моцарт играет, а скрипка поет.
Моцарт отечества не выбирает —
просто играет всю жизнь напролет.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба — то гульба, то пальба…
Не оставляйте стараний, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Где-нибудь на остановке конечной
скажем спасибо и этой судьбе,
но из грехов своей родины вечной
не сотворить бы кумира себе.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба — то гульба, то пальба…
Не расставайтесь с надеждой, маэстро,
не убирайте ладони со лба.
Коротки наши лета молодые: миг —
и развеются, как на кострах,
красный камзол, башмаки золотые,
белый парик, рукава в кружевах.
Ах, ничего, что всегда, как известно,
наша судьба — то гульба, то пальба…
Не обращайте вниманья, маэстро,
не убирайте ладони со лба.

Булат Окуджава

*****

Моцарт! Моцарт! Царь и Бог!
Хлынут звуки… и до нитки
Я от музыки промок.
Ухо — домик для улитки.
Скрипки, флейта и фагот
По зелёной глади мира
Вязь плетут который год
От клавира до клавира.
И щекочет душу свет,
И елей прозрачный льётся.
В ливне звука смерти нет,
И живой смеётся Моцарт!

Мельник Анатолий

*****

Два свободных удара смычком,
Отворение вены алмазной,
Это — Моцарт! И сердце — волчком,
Это — Моцарт! И крылья торчком,
Это — Моцарт! И чудным толчком
Жизнь случайно подарена. Празднуй,
Мальчик с бархатным воротничком
Это-Моцарт! В дележке лабазной,
Попрекающей каждым клочком
Тряпки, каждым куском и глотком,
В этом свинстве и бытности грязной,
Где старуха грозит кулачком,
Чтобы сын не прослыл дурачком,
Ради первенца с рожей колбасной
Приволок ковырялку с крючком
Потрошить плодоносное лоно, —
Только чудом, звездою, пучком
Вифлеемским с небесного склона
Порази этот мрак безобразный,
Мальчик с бархатным воротничком.
Это — Моцарт! И солнечный ком
С неба в горло смородиной красной
Провалился. И привкус прекрасный
Детства, сада и раннего лета
Целиком овладел языком.
Я — на даче, я чудно раздета
До трусов и до майки. Скелета
Мне не стыдно. И ослик за это
Оставляет шнурок со звонком
У калитки на кустике роз.
Где-то музыка, музыка где-то…
Ободок неизвестного света
Опустился над басмой волос.
Это — Моцарт! И к небу воздета
Золотая олива квартета.
Это — обморок. Это — наркоз.

Юнна Мориц

*****

О как же беден был бы мир,
Если бы нам Бог
Моцарта не подарил!
Прошли века —
А он всё так же юн,
И свеж, и лёгок — как всегда!

Мелодии алмазами сверкают.
И воды моря их часто напевают.
А облака нам иногда
Реквием поют.
Звуки Моцарта в горных ручейках
Играют!
Ноты Моцарта в долинах Альп
Гуляют.
А Папагена с Фигаро им подпевают.
И музыка волшебная нас восхищает!

Не знаю, как бы я жила,
Когда бы не было тебя!

Измаилова Раиса

*****

Беспечность райской птицы,
Порхающей в цветах —
Такое лишь присниться
Нам может в редких снах!

Весёлый, беззаботный
Мир кружев и бантов,
Игривый мир кокеток,
Крахмальных париков…

И там бывают тучи.
Нахлынет вдруг печаль…
Но снова яркий лучик!
Тоска умчалась вдаль.

«Ночная серенада» —
Со слушателем флирт.
Ах, Моцарт, Моцарт, Моцарт,
Ни кто не повторит!!!

Голышев Александр

*****

Музыка Моцарта —
Вечность ожившая,
Льется, играет, летит!
Музыка Моцарта,
Миру служившая,
Время она победит!
Музыка Моцарта
В сердце у каждого
Чистой струною звенит!
В музыке Моцарта,
В звуках волшебных,
Солнечный лучик блестит!

*****

У двери четыре руки
Играли Моцарта арс, —
Пылом золотой муки
Грелись лев, лань и барс.)
И ласково оскаливая пыл,
Пила воздушную пыль пила.
И лай ласковый стали пел
И музыка стоокрас была.
Бела, как горозный зор
И розовый и жолтый лик
Колебал бал — и лебедь зари
Отплескивал перья великие.
И Моцарт, оцарённый пилой,
Переливался в лязг, в язвы стали —
Пел так впервой
Из зияющей дали.

Чурилин Тихон

*****

Слово о Моцарте

— 1 —

Как Моцарта усвоить нам,
Чтоб жизнь играла лёгким светом?
Не веря тягостным приметам,
Узреть проникновенный храм…
Как лёгок Моцарт, как глубок, —
Он весь от ясного начала,
В нём слово — то, что было Бог,
А в нас так мало слова, мало.

— 2 —

Клавесин звучит, музыка летит,
Бабочкой серебряной летит.
Музыка звучит, и Моцарт ворожит,
Бабочка — куда она летит?
Моцарт тягот, Моцарт темноты,
Зальцбургское загнуто пространство.
С детства Моцарта так часто слушал ты —
Серебрилось время, как богатство.
Чёрный человек к нему пришёл.
Был тяжёл пришедшего глагол.
Моцарта ли дело покоряться…
Реквием — как сад садов — расцвёл.

— 3 —

Зальцбурга мощёный двор —
Город будто двор. Кругла монета.
Зальцбурга с пространством разговор,
Будет вам сколь интересно это?
Моцарт жив по собственным часам.
Вечно жить — насколь оно уютно?
Моцарт вверен звуку абсолютно,
Для чего уже не знает сам.
Сам не знает, ибо человек
Чёрный ворожит ему смертельно.
Реквием — он сам по сути век,
Даже если жили беззатейно.
Поднимаясь выше башен, крыш,
Моцарт нам обогатит пространство.
Небо — слушая его — услышь,
И лиши себя пустого чванства.

Балтин Александр

*****

Толпа на улице и слушает, как диво,
Артистов-побродяг. Звучит кларнет пискливо;
Играющий на нем, качая головой,
Бьет оземь мерный такт широкою ногой;
Треща, визжит труба; тромбон самодовольный
Гудит безжалостно и как-то невпопад,
И громко все они играют на разлад,
Так что становится ушам до смерти больно.

Так что ж? Вся наша жизнь проходит точно так!
В семье ль, в народах ли — весь люд земного шара,
Все это сборище артистов-побродяг
Играет на разлад под действием угара…
Иные, все почти, уверены, что хор
Так слажен хорошо, как будто на подбор,
И ловят дикий звук довольными ушами,
И удивляются, когда страдают сами.
А те немногие, которых тонкий слух
Не может вынести напор фальшивой ноты,
Болезненно спешат, всё учащая дух,
Уйти куда-нибудь от пытки и зевоты,
Проклятьем наградя играющих и их
Всех капельмейстеров, небесных и земных.

Люблю я Моцарта; умел он забавляться,
Дурного скрипача и слушать и смеяться;
Он даже сочинил чудеснейший квартет,
Где все — фальшивый звук и ладу вовсе нет;
Над этим, как дитя, он хохотал безмерно,
Художник и мудрец! О, Моцарт беспримерный!
Скажи мне, где мне взять тот добродушный смех,
Который в хаосе встречает ряд утех,
Затем, что на сердце — дорогою привольной —
Так просто весело и внутренно не больно!

Николай Огарев

*****

Моцарт в легком опьяненье
Шел домой.
Было дивное волненье,
День шальной.

И глядел веселым оком
На людей
Композитор Моцарт Вольфганг
Амадей.

Вкруг него был листьев липы
Легкий звон.
Тара-тара, тили-тики, —
Думал он.

Да! Компания, напитки,
Суета.
Но зато дуэт для скрипки
И альта!

Пусть берут его искусство
Задарма.
Сколько требуется чувства
И ума!

Композитор Моцарт Вольфганг,
Он горазд, —
Сколько требуется, столько
И отдаст…

Oх, и будет Амадею
Дома влет.
И на целую неделю —
Черный лед.

Ни словечка, ни улыбки.
Немота.
Но зато дуэт для скрипки
И альта!

Да! Расплачиваться надо
На миру
За веселье и отраду
На пиру,

За вино и за ошибки —
Дочиста!
Но зато дуэт для скрипки
И альта!

*****

Моцарт и Сальери

Вот люди: Моцарт и Сальери.
Один, восторженный, парил.
Другой безумца
к высшей мере,
Продумав всё,
приговорил.

— Нет правды на земле! Тем — много,
А этим — искры не дано… —
И в правой злобе против бога
Сальери сыплет яд в вино.

Уж полночь в городе пробило.
Сальери крадется во мглу…

А в грешном мире всё как было,
Лишь гений мёртвый на полу.

Винокуров Евгений

*****

— Я буду, Моцарт, обвинён… — А в чём?
— Что отравил тебя. — Ты, друг Сальери?
— Да, я… Что будет каждому по вере
Мы знаем — что последует потом
За смертью — не представим… — Чепуха,
Сальери, мы друзья — откуда ж сплетне
Подобной взяться, стать витком стиха?
— Ах, Моцарт, как узнать свой день последний?
Живёшь, живёшь, а дальше — темнота.
— Не темнота, а музыки мерцанье.
— Ну, выпьем, Моцарт, ибо пустота
В бокале хуже предзнаменованья.
Я знаю, Моцарт, силу твоего
Благого дара, зависти не иму.
Я слушаю тебя — и торжество
Небесное я представляю… Имя
Твоё по сути псевдоним, когда
Сам Ангел шлёт подобную музыку.
— Та сам талант, Сальери… — Да, да, да,
Мелодии ловлю порою рыбку.
С тобою не сравнюсь… И оттого
Пойдёт и слух, что отравил тебя я.
И будет сплетни злое торжество,
И не спасёт музыка никакая.
— Ну полно, друг Сальери, пустяки,
Не верю я в возможность этой сплетни.
— А отчего ты, Моцарт, трёшь виски?
Скажи — быть может, день живёшь последний?
— Ха-ха… кто знает, я давно устал.
Я вымотан, ветвисты лабиринты,
Какими шёл, и самый путь не мал.
Во мне лишь музыкальные инстинкты.
— Мне, Моцарт, даже в голову тебя
Травить и не пришло бы. — Знаю, знаю.
— Но мне дана уродская судьба,
Я долго жил — и много понимаю.
— Да, друг Сальери, я иду домой.
— Прощай, мой Моцарт…
Ночь течёт над бездной.
Небесный мир едва ли на земной
Походит — бесконечно бедный, бедный…

Балтин Александр

*****

Соната Моцарта

Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Раскаты сильного рояля,
Как солнце, освещали зал.
Внезапно в зале, озарённом
Игрою звуков и лучей,
Запахло летом и озоном,
Запели птицы и ручей.
И вместе с ними сердцу пелось,
Дышалось, думалось легко
И жить хотелось, жить хотелось,
Шагать хотелось далеко.
Земля щедра, земля богата!
Да будет свет! Да сгинет мрак!
От всей души клялась соната,
Что будет так и только так.

Своей судьбой жила соната,
Проста, как добрый человек,
Как человечья мысль крылата,
Бессмертна уж который век.
Жила в неколебимой вере
С неколебимой жаждой жить.
Жила! И никакой Сальери
Уже не мог её убить.

Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Светились утренние дали
И грохотал девятый вал.
Как будто волны океана
Накатывали на песок…
Воспоминание нежданно
Меня ударило, как ток.
Японский юноша, чьё имя
Газеты мира затвердят,
Он мог погибнуть в Хиросиме
Тринадцать лет тому назад.
Американские моторы…
Уродливый зловещий гриб…
А как играл бы тот, который
В то утро всё-таки погиб!
…Живого слушали живые,
И славу жизни пел живой
В столице ленинской России
Московской раннею весной.

Когда в концертном белом зале
Японец Моцарта играл,
Мы все японца понимали,
И нас японец понимал.
Гремел торжественно и свято
Единства нашего язык,
Как эта добрая соната —
Международен и велик.
Спокойно спорила соната
С неправдой, злобой и бедой.
Японца слушал, словно брата,
Американец молодой.
Он слушал трепетно и пылко,
Как может слушать только друг,
И каждым нервом, каждой жилкой
Он отвечал на каждый звук.
Соната Моцарта звучала,
Твердя уверенно о том,
Что этот славный рыжий малый
Не хочет быть моим врагом.
Соната Моцарта летела,
Весну на свете берегла,
Со злом мириться не хотела,
Не верить людям не могла.

Но стройность музыкальной фразы
Не каждый принимал в расчёт.
…С одной американской базы
Взмывал ракетный самолёт.
Красноречивые министры
Густую взбалтывали муть.
А в синем небе росчерк быстрый
Указывал опасный путь.
Спеши, крылатая соната!
Не разреши! Не допусти!
Всей силой своего раската
Встань поперёк его пути!
Страшнее грома и набата,
Как всенародный приговор,
Греми, бессмертная соната,
Расти, соната до-мажор!
Плыви на всех волнах эфира
Защитой жизни и весны
И властно требуй:
Люди мира,
Спасите Землю от войны!

Маргарита Алигер

*****

Наверняка все знают: Моцарт — гений!
Считает кто-то — он сошел с небес!
Вот Пушкин в час великих вдохновений,
Назвал его «счастливцем» из «повес».

Один чудак — знаток у новых русских,
Уверен был, как Моцарт что есть сил,
Всю музыку писал из очень узких,
Коротеньких мотивов для мобил.

Да, это тоже Моцарт — гений,
Но лишь для очень сереньких умов,
А для грядущих, новых поколений,
Он исполин! Основа всех основ!

И в страшном сне не снилось «эрудиту»,
Блеск ярких образов сонат, симфоний, месс,
Не знал, что Амадей вошел в элиту,
Тех гениев, сошедших к нам с небес.

Спустился он на Землю верно, с неба!
Седьмой ребенок, чудо-карапуз,
Восторженный посланник бога Феба,
Любимец всех его прекрасных Муз.

Он ангел был «ужасный», непонятный,
В свой чопорный, сентиментальный век,
С трудоспособностью почти невероятной —
Загадкой скрытой для людей навек.

В натуре Моцарта звучали диссонансом
Великодушие, отчаяние, сарказм,
Мажорный взгляд с минорным резонансом,
Терпенье, лень… еще любви соблазн…

Объездил Моцарт чуть не всю Европу,
Не мог сидеть на месте он когда,
Подобно непокорному потоку,
Неслись неукротимые года.

Словно дитя гнал череду событий,
Стремглав меняя кадры, как в кино,
Как будто знал, что время для открытий,
Ничтожно мало в жизни у него.

Казалась жизнь вокруг такой прекрасной,
Но изменить судьбу никак нельзя,
И как бы участь не была ужасной,
Пришлось смириться с данью бытия.

Был час ночной, когда он отвернулся
К стене холодной, перестав дышать,
И умер. Мир не содрогнулся.
Не стал никто терзаться и страдать.

На кладбище святого Марка божья сень
Навек сокрыла холм могильный.
Исполнен слез его был ссудный день,
И даровал покой Господь всесильный.

Случилось, что желало провиденье,
И погребальной песни отзвучал мотив.
Врагам отправлено напрасное прощенье,
Как в тайну исповеди — злой речитатив.

Что перед нами — рок, судьба, другое?..
Иль месть врагов за то, что был велик?
Или в «Волшебной флейте» роковое
Величье чувств он с легкостью достиг?..

Но только лишь в двадцатом веке,
Осмыслил Мир душевный драматизм,
Что все творенья солнечного света,
Скрывали его внутренний трагизм.

И двадцать первый век еще, быть может,
Раскроет тайных преступлений след.
Лишь только музыка понять его поможет,
И только музыка нам даст на все ответ.

Есырева Элла