Приувязав мое младенчество — Даниил Андреев

Приувязав мое младенчество
К церквам, трезвонившим навзрыд,
Тогда был Кремль, ковчег отечества,
Для всех знаком и всем открыт.

Но степенились ножки прыткие,
Когда, забыв и плач и смех,
Вступал в ворота Боровицкие
Я с няней, седенькой как снег!

Мы шли с игрушками и с тачкою,
И там я чинно, не шаля,
Копал песок, ладоши пачкая
Землею отчего Кремля.

А выше, над зеленой кручею,
Над всей кремлевскою горой
Десницу простирал могучую
Бесстрастный Александр Второй.

И я, вдоль круч скользя и падая,
Взбирался в галерею ту,
Что вкруг него сквозной аркадою
Вела в туман и в высоту.

Там лепотой и славой древними
Весь свод мерцал, как дивный плат,
Казалось, вытканный царевнами
В дрожащем отблеске лампад.

В овалах, кринами увенчанных,
Светился ликов мощный сонм —
Князья, в коронах строгих женщины,
Кольчуги, мех, булат, виссон.

То рыжие, как башни города.
То вьюг рождественских белей,
Широкие ложились бороды
На пышность барм и соболей;

Суровых рук персты землистые
То стискивали сталь меча,
То жар души смиряли истово
Знаменьем крестным у плеча.

В чертах, тяжелых и торжественных,
В осанках, мощных как дубы,
Читалась близость тайн Божественных,
Размах деяний и судьбы;

Как будто отзвук отстоявшийся
Народных битв, и гроз. и бед,
Шептал душе, едва рождавшейся,
Беспрекословный свой завет…

Я трепетал, я принимал его,
Когда внезапно, как обвал,
С немых высот «Петрока Малого»
Гул колокольный запевал:

Кремлевский воздух дрожью бронзовой
Гудел вверху, кругом, во мне,
И даль, что раньше мнилась розовой.
Вдруг разверзалась — вся в огне.

Даниил Леонидович Андреев, 1950 год