Стихи о фильме «Троя»

И Троя пала. Чудный град,
Разрушен был, огню придат.
И мёртвых тел троянцев было море,
Сражавшихся и проигравших в споре…
Тела троянцев, греков здесь лежат,
В руинах прежде величайшей Трои.
В грязи, пыли, в крови солдат,
Что развязали понапрасну бойну.
О Одиссей, ты хитрый лис,
Придумал это ты вторжение.
И утолил лишь царский ты каприз,
Не дав свершиться мира заключение.
И вот теперь Харон везёт в Аид,
Десятки тысяч душ умерших.
Тех, кто сражался или просто был убит,
Кому уж более не стать воскресшим.

Теперь и Брисеида, Трои дочь,
С рождения законная царевна,
Смерть от неё гоняет прочь,
Ахилл, не отходя от девы ежедневно.
Наш грозный Пелеид сидит в шатре,
Мольбы Богам возносит громко,
Им подношения возносит в алтаре,
Чтоб Олимпийцы помогли потомку.
Фетиду он о помощи просил,
Чтоб мать смерть от невестки отогнала.
Ведь он троянку так не отпустил,
И сына мать сомненья разогнала:
Ахилл, Хирон — наставник твой,
Помочь один лишь только в силах,
Париса стрелы всё тому виной,
Что в яде были смазаны в змеином.

Сын мой, прошу тебя, остановись!
Я видела войну твою с Парисом.
Вы в поединке с ним сошлись,
И дрался он совсем, подобно лису…
Я уважаю выбор твой,
Да, ты и так считаешь Брисеиду,
Женой своей уж молодой,
И просто так ты не отдашь её Аиду.
Но помни, Ахиллес, пророчество моё:
На Трою войны Фтии грянут.
Троянцы снова украдут её…
От крови рек живые в лету канут…

Мисс Енот

*****

О, Ахиллес быстроногий, храбрейший из живших на свете,
Войско ахейское в Трою поведший вослед за собою!
Жаждой прославиться в тысячелетиях пылок твой разум,
Груб ты и полон гордыни, не знаешь, что значит смиренье.
Есть ли в широкой груди под твоими доспехами сердце?
Знают ли губы улыбку, иль только оскал кровожадный?
Гектор лишил шлемоблещущий доброго сердца Пелида.
Звали Патроклом великого духом бесстрашного друга.
Совестью был Ахиллесу он, честью и чистой любовью,
Миром жемчужным на поле кровавой войны бесконечной.
Лишь с головы его Феб-Аполлон шлем сорвал коневласый,
Вмиг доброта и любовь Ахиллеса сквозь раны Патрокла
Вышла, на месте своём лишь жестокость и горе оставив.
Боле же нет во груди Ахиллеса горячего сердца.
Разум, сжигаемый скорбью, лишь месть отушить бы сумела.
В царстве аидовом ждёт всепростившее сердце Пелида.

Bella Yoters

*****

Утро. Гектор давно уж не спит.
А Ахиллес не ложился совсем:
В нём всё клокочет, в нём всё кипит.
Он жаждет битвы. Он хмур, и он нем.

Утро. Последнее для одного.
С солнцем к оружию и в доспехи.
Гектор ждёт врага своего.
Слышит Гектор своё имя в эхе:

Сотрясает морской воздух крик —
Ахиллес прибыл на колеснице.
Вот и настал тревожный тот миг,
Время последней в жизни страницы.

Утро. Битва героев на смерть.
Утро. Раны. Копьё, меч и щит.
Утро. Тело бьётся о твердь
За колесницей. Гектор убит.

Aya Uchiha

*****

Значенье слова, что звучит «любовь»,
Постигнешь ты наедине с закатом,
Когда мои последние пенаты
Затянет дымом вспыхнувших костров.

И ничего не значит слово «смерть»,
Лишь краткое, последнее паденье.
Страшнее боли, Стикса и забвенья
Глаза твои увидеть не успеть.

Пусть древний город превратится в тлен,
У стен его, незыблемы, как вера —
Я, не просивший милости и гнева;
Ты, не просивший ничего взамен.

Рассыпанную рукопись не тронь,
Я рядом, знай, и слушать буду вечно
Как дышишь, обнимать тебя за плечи.
Пока я здесь — держи мою ладонь.

Last aT

*****

Кто на пире спартанском не был,
Тот прекрасной Елены не видел,
Тот себя за стенами мучал,
И в душе Спарту всю ненавидел.

Тот, кто в битве жестокой не бился,
Не видал всего ужаса смерти.
А под стенами матушки-Трои,
Смерть посеял меч
Ахиллеса.

Тот, кто пленником не был у Спарты,
Не познает того унижения,
Что прошла Брисеида из храма,
Перед воином-уничтожением.

Кто на бой царя Спарты не вызвал,
Не увидел обидной насмешки,
Как смеялись войска над Парисом,
Что плясал как Троянская пешка.

Кто у моря утром не бился,
Тот не видел смерти Патрокла,
И не чувствовал в крике «Гектор!»
Ярость,злость и могущество Рока.

Кто не слышал крики убитых,
Кто не видел горящую Трою,
Тот наверное Бог всевышний,
Не обретший когда-то покоя.
Ну а может он маг и провидец,
Сквозь стеклянный свой шар наблюдавший.
А по правде, он путник в пустыне,
Ослабевший, голодный, уставший.

Тёмная А.

*****

Я разрушу твой город, и он падет ниц,
Слушай клятву мою, пока можешь смеяться.
Время вылечит всё, о сиятельный принц,
Только мертвым не стоит о нем волноваться.

Я разрушу твой город, услышь и поверь.
Поспеши. И в слепящем полуденном свете
Посмотри на жену перед шагом за дверь.
Ты любим ей, а значит, почти что бессмертен.

Обними же отца и целуй свою мать,
Словно кровь, страх бежит юркой змейкой по венам.
Я еще подожду, я могу подождать.
Ты не можешь не слышать, так выйди за стены.

Я разрушу твой город, читай же в глазах,
Как огонь примет в лапы дворцы и колонны,
И как всё, что ты любишь, опустится в прах,
Обещаю. Мои обещанья — законы.

Пусть пульсирует боль, пусть она горяча,
Пусть падет небосвод, хриплым криком расколот.
Ты разбил мое солнце ударом меча —
Я разрушу твой город,
Твой каменный город.

Last aT

*****

На берегу, где дремлют корабли,
Пелид один теперь богоподобный.
А Гелиос прощается вдали
С морскою гладью и целует волны.

Стены троянской вдалеке скала,
А здесь одни рыдания прибоя,
Изломанные стрелы и тела —
То жатва утреннего боя.

Два блага даровал Ахиллу Зевс, —
Бесстрашие и юного Патрокла.
Где друг румяный? Лишь на время здесь,
Танатос ждет его жестокий.

Лежит на погребальном он костре,
На зацелованных очах монеты.
А друг на берег убежал скорей,
Чтоб не кричать: «Любимый, где ты?!»

Лишь он один так плоть твою сжимал,
Отчаяннее многих и невинней,
И он сполна дарил и отдавал,
То, что не может дать отныне.

Не петь аэдам радость на пиру.
На остроту мечи проверит сеча.
Бессмертны боги. А Ахилл — к костру,
Чтоб попрощаться и молить о встрече.

*****

Снова глаза разъедает привычно дымом,
Странно — смотреть, не падать, могилы в ряд
Каждый отводит взгляд, зацепляя мимо
Сотни других — друзья или побратимы,
Братья, родные, кровные — все горят.

Скольких таких троянцев не встретят семьи,
Сколько погибло греков? Который храм
Даст утешение вдовам под древней сенью,
Сколько их там горит, будто трав осенних?
Это горит Патрокл. Горит Приам.

И Ахиллес сгорает на смертном ложе,
Как говорилось, голову все ж сложил.
О его жизни когда-нибудь песни сложат,
Многие их споют — я, конечно, тоже.
Но вместо песен он лучше бы все же жил.

Гектор сгорает, в саван огня одетый,
И Брисеида не в силах ничто сказать,
Плачет Елена, не помнит Парис рассвета,
И Андромаха не может смотреть на это.
И не от дыма слезятся мои глаза.

Саэлинд

*****

«И пусть нас не убьют», —
Ты шепчешь в исступленьи,
И я у ног твоих.
Безумный, тяжкий труд —
Молиться за двоих
И вымолить прощенье,
Как будто нас с тобой
Признают и спасут.

И пусть придет весна.
О, мой бескрылый ангел,
Останься здесь, со мной,
На тонких гранях сна.
Гремит последний бой,
Что поздно или рано
Перечеркнет нас всех,
Оставив имена.

И пусть века идут,
Засыпав слоем пыли
Бессмертие и смерть.
Из лабиринта пут
Спаси меня и встреть.
Мы помним — значит, были.
Останься здесь, со мной.
И пусть нас не убьют.

Last aT

*****

В чем смысл жизни, в чем твой путь?
Всегда вопросы задавались.
Быть воином, в чем стоит вся суть.
Идти на смерть не сомневаясь.

Но за кого и для чего.
Зачем же нам всегда сражаться.
Быть может это для того.
Чтоб в разуме людей остаться.

В сраженье с Гектором, слова.
Восстали в памяти как гром.
Что прошептала мать тогда.
Я не увижу больше дом.

И если в Трою ты пойдешь.
Обратно больше не вернешься.
Получишь то, чего так ждешь.
Легендой в небо вознесешься.
И имя будет на устах.
Хоть ты покинешь этот мир.
И будут, говорить в веках.
То время, когда жил Ахил.

Во тьме ночной, в оковах сна.
Считая, что враг отступил.
Судьба была предрешена.
Знак Посейдона погубил.

Был город сразу подожжен.
И кровь пролита на камнях.
Конец уже был предрешен.
Смертей всё больше на руках.

Я продолжал идти вперед.
Но боль пронзила, в краткий миг.
Сейчас, хоть знал всё наперед.
Непобедимый пал Ахил.

И если в Трою ты пойдешь.
Обратно больше не вернешься.
Получишь то, чего так ждешь.
Легендой в небо вознесешься.
И имя будет на устах.
Хоть ты покинешь этот мир.
И будут, говорить в веках.
То время, когда жил Ахил.

Хоть годы и неслись вперед,
В своем теченье как река.
Не позабыл — таки народ.
Хотя прошли уже века.

И нарицательны слова.
Все знают ту большую роль.
Сыграл какую там тогда.
Троянский деревянный конь.

Война оставила свой след.
Ни кто её не позабыл.
И на вопрос «Когда?» в ответ —
— «В то время, когда жил Ахил».

И если в Трою ты пойдешь.
Обратно больше не вернешься.
Получишь то, чего так ждешь.
Легендой в небо вознесешься.
И имя будет на устах.
Хоть ты покинешь этот мир.
И будут, говорить в веках.
То время, когда жил Ахил.

Wereman

*****

Это лишь сон, где был тысячу раз убит ты.
Эхом давясь, просыпалась в своем дому.

Ночь коротка, колонны плющом увиты
В городе, что через пальцы течет во тьму.
Нынче рассвет так кровав, говорят горожане.
В этой войне ты стал зверем, а был ловцом.
Я так любила доспех твой, и он отражает
Белое, словно из гипса, мое лицо.
Это был сон, теперь я усну едва ли.
Даже при свете здесь не видать ни зги,
Я слышу голос его и рычанье стали.
Вот он, и пыль укрывает его шаги,

Да, это тот, который повергнет царство,
Что, кроме славы, больше ничто не спас.
Тысячу раз просить бы тебя остаться,
Чтобы со стен городских не смотреть на вас.

Я укрываю спину твою молитвой,
Только он прав, и холод в его груди.

Это лишь сон, где был тысячу раз убит ты.
Солнце взошло над Троей. Он здесь. Иди.

Last aT

*****

— Невесту Аполлона ты украл,
Ахилл, ты зря столь поступил бездумно.
Ты бога собственность забрал,
В Фессалию забрать троянку было слишком глупо!

Я понимаю, ты влюблён,
Но, сын Пелея, грозный воин света,
Тобой народ быть должен бережён,
А не войны из — за тебя от Аполлона ждать ответа!

И так расхаживал Хирон уж битый час,
Пытаясь мирмидонцу суть поведать,
Но, выслушав Хирона, рассмеясь,
Ахил, сказал, что он не станет славить Кифареда.

— Ты с детства обучал меня,
И войнам и другим наукам.
И знаешь, что я, будучи любя,
На шаг не отпущу дражайшую супругу!

Я знаю, что попросит Аполлон…
Хирон, ты тоже ведаешь прекрасно это.
Но знай, что не получит он
Ни взгляда, ни улыбки, ни её…
Пусть даже и мечтать не смеет он об этом!

И если уж судьбой предрешено,
То так и быть, война уж будет.
Сойдусь я в поединке с Аполлоном, решено.
Пощады уж ему не будет!

Сказал наш Пелеид,
Всё это высказав в лицо Хирону.
Тому, кто лишь его словами был убит,
Тому, кто воспитал и вырастил героя.

В раздумьях день прошёл.
Закат пылал рассветною зарницей
И одинокий месяц над морем взашёл
И красотой неведомой и сказочною птицей
Солёным бризом развевал Ахила чудный сон.

«Что делать мне?» — он сетовал негромко.
«О как мне быть, скажите боги мне!
За что вы поглумились над потомком?!
За что скажите это наказание мне?!»

Закат пылал рассветною зарницей,
Он веял всем лишь мир, покой и тишину.
Но только одному лишь чудилась гробница,
В которую во сне его жену кладу…

Остывшая земля почти уснула,
Ни шорохов, ни звуков не слыхать…
Всё небо покрывало звёзд стянуло,
Но Пелеид не уставал к богам взывать…

И как же докатился царь Фитийский,
Что сладости от вин Ахил давно не ощущал,
Что сладкий вкус побед и ночи уж с прекрасной Фтийкой
Он на семейные обеты променял?!

Ах, это промысел, конечно, Афродиты,
Красавицы из пены уж морской.
Той, чьи же чары помогают нам влюбиться,
Той, что амуры посылает в мир людской…

Теперь уж славный воин света
И думать, и мечтать не может о другой.
Чего же стоило ему всё это?!
Отдав троянке сердце, он забыл покой.

И стоило земле проснуться
Как яркий солнца луч воспламенел и вот
С зарницей яркой новый день проснулся,
Вступая в жизни кругоход.

И вскоре горизонт блеснул же златом,
Как те монеты, что унёс с собой мертвец.**
На колеснице разъезжал искусств творец,
О златокудрый, врачевательства мудрец.

О луналикий, преподобный Кет*,
Явился в люд на золотой вознице,
Привёл светило в мир, о наш атлет.
И, как подобно божеству, сошёл он с колесницы.

Поправив свои локоны златые,
Он не спеша к Ахиллу подошёл
И медленно бог солнца начал разговор:

— Так это ты нахал, что грабит храмы,
Глупец, что убивает всех служителей богов,
Тот, кто идёт упрямо на врагов,
Из-за кого сыны должны оплакиваться матерями…

Да, я много слышал о тебе,
Пелея сын, ты грозный воин,
Возможно, был бы мне ты побратим,
Но сетовать пришёл проступком над твоим.

Ты в Трое храм мой обобрал,
Убил служителей и град разрушил.
И Брисеиду ты себе забрал,
Тем самым договор нарушив.

Ведь ты прекрасно знал,
Что дев принявших розу,
Не мог коснуться муж или иной нахал,
Но ты её увёз, женой уж посчитал…

И речи Аполлон вёл битый час,
Он зол был очень на героя.
Но злые речи уж его прервал
Ахил, смеясь.

Он подошёл совсем уж близко к богу,
Рассматривал соперника, прищурясь,
А затем, он, будто, огорчённый чем — то,
Громко цокнул, Ахил, нахмурясь, выдал, наконец:

— Вы боги только и привыкли править,
Людьми повелевать, держать за скот…
Что сможете вы если люд вас перестанет славить?
Умрёте вы в бесславии иль кто-то вас убьёт?!..

Но прав ты, разговор совсем уж не об этом.
Хочу я, чтобы Брисеиду ты вернул,
И не прошу я у тебя совета,
Как и прощения я у тебя совсем уж не молю.

Из-за тебя цапевна Трои пала,
Она жива, но спит уж не пробудным сном.
И именно из-за тебя она и пострадала
И Троя пала под твоим лицом!

Верни жену мне молодую
Или падёшь от моего меча.
Я не шучу, срублю я голову твою златую
И даром она будет Всеотца!

Сказал наш Пелеид, за меч он взялся,
Но яркий солнца свет его в миг ослепил.
Хоть и упал он на пески, но и не растерялся,
Но Аполлон первей заговорил:

— Видал я много судеб разных.
Вы, люди, так смешны и так чудны…
Жизнь ваша так разнообразна,
Но тратите её, увы, вы так напрасно…
На пакости друг другу, войны, жадность, злобу,
Вы глупцы…

Любовь… Одно простое слово,
Так много значит для людей.
Как вечной юности мгновенье,
Как верность белых лебедей.

Любовь… Как много в этом слове,
И лжи, и правды, теплоты,
И много радости и боли,
И нежности, и простоты…

И пусть столетья в лету канут,
Пройдут хоть сотни, тысячи минут,
Но люди никогда любить не перестанут,
Хоть внуки правнуков умрут.

Уж так и быть, верну я Брисеиду,
Жену твою младую, но за то,
Что даровал тебе я деву сердца твоего
Готовься в жертву принести Париса…

Мисс Енот
__________________________

* прозвища Аполлона.
** уп. царь Агамемнон.