Стихи о Иосифе Сталине

После моей смерти… на мою могилу
неблагодарные потомки навалят кучи
мусора, но через много лет ветер
истории их развеет.
Иосиф Сталин
Поговорим о вечности с тобою:
Конечно, я во многом виноват!
Но кто-то правил и моей судьбою,
Я ощущал тот вездесущий взгляд.
Он не давал ни сна мне, ни покоя,
Он жил во мне и правил свыше мной.
И я, как раб вселенского настроя,
Железной волей управлял страной.
Кем был мой тайный высший повелитель?
Чего хотел Он, управляя мной?
Я, словно раб, судья и исполнитель,
Был всем над этой нищею страной.
И было всё тогда непостижимо:
Откуда брались силы, воля, власть?
Моя душа, как колесо машины,
Переминала миллионов страсть.
И лишь потом, весною, в 45-м,
Он прошептал мне тихо на ушко:
— Ты был моим послушником, солдатом,
И твой покой уже недалеко!

Иосиф Сталин, 1949 г.

*****

Не принял Сталин Золотой Звезды.
Сказал: — Её вручают за геройство,
За ратные, нелёгкие труды
На поле брани, в битве, а не просто.
Его лишь рисовали с той Звездой
Художники, лукавя на портретах,
И хоть народ не знал тогда про это,
Сиял он для народа — золотой.
Не так-то просто в лести устоять,
А тут — генералиссимуса званье,
Москву решили
Сталином назвать —
Он запретил такое пожеланье.
Ну а Звезду — не взял, не захотел.
Когда уйдёт он,
То к подушке алой
Её приколет Наградной отдел,
Чтобы она посмертно заблистала.

Чуев Феликс

*****

Как один, за Родину мы встали,
Нас поднял вождя народный зов.
В грозной битве всюду с нами Сталин,
В каждой роте он среди бойцов.
Он во всем народе многоликом,
Рвущемся на подвиги вперед.
Сталин! В этом имени великом
Родина вместилась, весь народ!

Степан Щипачёв

*****

Когда бы мы отдать ему могли
Свое биенье сердца и дыханье,
Мы, как один, к нему бы в Кремль пришли,
Преодолев любые расстоянья!

Всей тяжестью обрушилось на нас
Нежданное, негаданное горе —
Оно везде и всюду: в каждом взоре,
Во всех сердцах отражено сейчас.

Родная партия! Ряды свои сплотив,
Мы над Вождем склоняем наше знамя.
И говорим: «Великий Сталин — с нами!»
И говорим: «Великий Сталин — жив!»

Александр Твардовский

*****

Если б меня наши враги взяли
И перестали со мной говорить люди,
Если б лишили меня всего в мире:
Права дышать и открывать двери
И утверждать, что бытие будет
И что народ, как судия, судит, —
Если б меня смели держать зверем,
Пищу мою на пол кидать стали б, —
Я не смолчу, не заглушу боли,
Но начерчу то, что чертить волен,
И, раскачав колокол стен голый
И разбудив вражеской тьмы угол,
Я запрягу десять волов в голос
И поведу руку во тьме плугом —
И в глубине сторожевой ночи
Чернорабочей вспыхнут земле очи,
И — в легион братских очей сжатый —
Я упаду тяжестью всей жатвы,
Сжатостью всей рвущейся вдаль клятвы —
И налетит пламенных лет стая,
Прошелестит спелой грозой Ленин,
И на земле, что избежит тленья,
Будет будить разум и жизнь Сталин.

Осип Мандельштам

*****

Опоясана трауром лент,
Погрузилась в молчанье Москва,
Глубока её скорбь о вожде,
Сердце болью сжимает тоска.

Я иду средь потока людей,
Горе сердце сковало моё,
Я иду, чтоб взглянуть поскорей
На вождя дорогого чело…

Жжёт глаза мои страшный огонь,
И не верю я чёрной беде,
Давит грудь несмолкаемый стон,
Плачет сердце о мудром вожде.

Разливается траурный марш,
Стонут скрипки и стонут сердца,
Я у гроба клянусь не забыть
Дорогого вождя и отца.

Я клянусь: буду в ногу идти
С дружной, крепкой и братской семьёй,
Буду светлое знамя нести,
Что вручил ты нам, Сталин родной.

В эти скорбно-тяжёлые дни
Поклянусь у могилы твоей
Не щадить молодых своих сил
Для великой Отчизны моей.

Имя Сталин в веках будет жить,
Будет реять оно над землёй,
Имя Сталин нам будет светить
Вечным солнцем и вечной звездой.

Владимир Высоцкий

*****

Черты портрета дорогого,
Родные каждому из нас:
Лицо солдата пожилого
С улыбкой доброй строгих глаз.

Из тех солдат, что приходили
В огонь войны из запасных,
Что сыновей в бои водили
И в горький час теряли их.

И долгой службы отпечаток —
Морщинок памятная речь
Под стать усталости покатых,
Отцовских этих милых плеч.

Но те, смягченные печалью,
Глаза всегда освещены.
И ближним днем и дальней далью,
Что лучше всех ему видны.

Глаза, опущенные к трубке,
Знакомой людям всей земли,
И эти занятые руки,
Что спичку с трубкою свели,

Они крепки и сухощавы,
И строгой жилки вьется нить.
В нелегкий век судьбу державы
И мира им пришлось вершить.

Александр Твардовский

*****

И Вождь орлиными очами
Увидел с высоты Кремля,
Как пышно залита лучами
Преображенная земля.

И с самой середины века,
Которому он имя дал,
Он видит сердце человека,
Что стало светлым, как кристалл.

Своих трудов, своих деяний
Он видит спелые плоды,
Громады величавых зданий,
Мосты, заводы и сады.

Свой дух вдохнул он в этот город,
Он отвратил от нас беду, —
Вот отчего так тверд и молод
Москвы необоримый дух.

И благодарного народа
Вождь слышит голос:
«Мы пришли
Сказать, — где Сталин, там свобода,
Мир и величие земли!»

Анна Ахматова

*****

Если на Родине с нами встречаются
Несколько старых друзей,
Все, что нам дорого, припоминается,
Песня звучит веселей.

Ну-ка, товарищи, грянем застольную
Выше стаканы с вином,
Выпьем за Родину нашу привольную,
Выпьем и снова нальем.

Выпьем за русскую удаль кипучую,
За богатырский народ!
Выпьем за армию нашу могучую,
Выпьем за доблестный флот!

Встанем, товарищи, выпьем за гвардию,
Равной ей в мужестве нет.
Тост наш за Сталина! Тост наш за партию!
Тост наш за знамя побед!

Тарковский Арсений

*****

Век двадцать первый зовёт нас на суд.
Но не развеян ветром Истории
Мусор с могилы. Тот мусор, который
Понанесли — и сегодня несут.

Мало — полвека! Столетья нужны,
Чтоб это имя звездой воссияло,
Чтобы развеялся над «Россиянией»
Мусор позорный кремлёвской шпаны.

Тот, кто от гибели Родину спас,
Смотрит в глаза нам усмешливо-хмуро,
С трубкой погасшею, с грозным прищуром…
Выдержать взгляд его — много ли нас?

Ростовский Геннадий

*****

Октябрьский гром от векового сна
Нас пробудил для радости труда.
Со Сталиным в наш дом вошла весна,
Как утренняя песня, молода.

В ярангах чукч, под кровом латыша,
В лимонных рощах Грузии — везде
Свою любовь народная душа
Запечатлела в песнях о вожде.

Сурков Алексей

*****

Уже послы живут в тылу глубоком,
Уже в Москве наркомов не видать,
И панцерные армии фон Бока
На Химки продолжают наступать.

Решают в штабе Западного фронта —
Поставить штаб восточнее Москвы,
И солнце раной русского народа
Горит среди осенней синевы…

Уже в Москве ответственные лица
Не понимают только одного:
Когда же Сам уедет из столицы —
Но как спросить об этом Самого?

Да, как спросить? Вопрос предельно важен,
Такой, что не отложишь на потом:
— Когда отправить полк охраны Вашей
На Куйбышев? Состав уже готов.

Дрожали стекла в грохоте воздушном,
Сверкало в Александровском саду…
Сказал спокойно: — Если будет нужно,
Я этот полк в атаку поведу.

Чуев Феликс

*****

Из разного сделаны люди —
Кто-то слеплен из глины,
Словно кувшин или блюдо,
И это вполне невинно.

Однако люди из глины
Совсем не держат удара —
Крошатся лица и спины
В час глиняного кошмара.

Бывают люди похуже
И материал погаже.
Такой человек не нужен,
И очень противен даже.

Уж больно сильно воняет
Он, ложью смердя отчаянно…
Дерьмовые люди бывают,
И факт сей весьма печален.

Бывают люди из мяса.
В глазах их пусто и глухо —
Плоти тугая масса
Без света огня и духа.

Они и едят, и пьют,
Сношаются и рыгают,
Но разве они живут?
Да, всякое в мире бывает…

А кто-то — огня творенье,
Дитя раскалённого горна,
И неба благословенье
Лежит на таких, бесспорно.

Для боя и для победы
Нужны нам люди из стали —
Такие, как наши деды,
И как Иосиф Сталин!

Так вспыхни поярче, пламя,
Мне вновь помоги родиться!
В металл переплавься, память,
Чтоб смог я в сталь воплотиться!

*****

Мы слышали твой голос. Мы спокойны.
Ничто не в силах нас разъединить.
С тобой, Москва, с тобою, Вождь и Воин,
В боях встречаем памятные дни.

Жесток наш путь и тяжелы утраты.
Все возместим.
А враг — он должен пасть.
Мы никому не отдадим обратно
С тобою завоеванную власть.

Мы слышали твой голос. Мы спокойны.
Нас не сломают, не поработят.
Да здравствует суровый Вождь и Воин!
Да здравствуют Москва и Ленинград!

Ольга Берггольц

*****

В грозном вое степных ураганов,
Рассекая земную грудь,
Мимо древних скифских курганов
Волга к Дону проводит путь.
Если небо повито туманом,
Луч прожектора светел и прям,
Экскаватор живым великаном
По бескрайним шагает степям.
Что Петровской было мечтою,
Стало былью в наш мудрый век.
Здесь усилья свои утроит,
Чтоб добиться всего, человек.
И прочнее ижевской стали
(Это значит, прочнее всего)
Слово то, что сказал нам Сталин, —
Наша слава и торжество.

Анна Ахматова

*****

О Сталине

— 1 —

Когда своё он произносит слово,
Нам всякий раз сдается, что оно
И нашей мыслью было рождено
И вот уж было вылиться готово.

Нам в ту минуту как бы невдомек,
В невиннейшем из наших заблуждений,
Что только он, при нас живущий гений,
Открыть и молвить это слово мог.

Но заблужденье ль это в самом деле?
Ведь слово нашей правды без прикрас
Мы высказать поистине хотели,
Мы вместе с ним. А он — один из нас.

И в том твое доподлинное счастье,
Что, может, рядовой из рядовых,
Ты сталинскому гению причастен,
И ты в веках — живой среди живых.

— 2 —

Таких, как я, на свете большинство,
Что не встречались с ним в Кремлевском зале,
В глаза вблизи не видели его
И голоса в натуре не слыхали.
Но всем, наверно, так же как и мне,
Он близок равной близостью душевной,
Как будто он с тобой наедине
Беседует о жизни ежедневно,
О будущем, о мире, и войне…

И всё тебе как у родного, в нем
До мелочи привычно и знакомо.
И та беседа длится день за днем —
Он у тебя, ты у него, как дома.
Что б ни было, а вы всегда вдвоем.
И так любой иной из большинства
Себя в высоком видит там совете.
У нас у всех на то равны права, —
Он и живет для нас на этом свете.

— 3 —

Черты портрета дорогого,
Родные каждому из нас:
Лицо солдата пожилого
С улыбкой доброй строгих глаз.
Из тех солдат, что приходили
В огонь войны из запасных,
Что сыновей в бои водили
И в горький час теряли их.
И долгой службы отпечаток —
Морщинок памятная речь
Под стать усталости покатых,
Отцовских этих милых плеч.
Но те, смягченные печалью,
Глаза всегда освещены
И ближним днем и дальней далью.
Что лучше всех ему видны.

— 4 —

Глаза, опущенные к трубке,
Знакомой людям всей земли,
И эти занятые руки,
Что спичку с трубкою свели.
Они крепки и сухощавы,
И строгой жилки вьется нить.
В нелегкий век судьбу державы
И мира им пришлось вершить.

Усов нависнувшею тенью
Лицо внизу притемнено.
Какое слово на мгновенье
Под ней от нас утаено?
Совет? Наказ? Упрек тяжелый?
Неодобренья горький тон?
Иль с шуткой мудрой и веселой
Сейчас глаза поднимет он?

Александр Твардовский

*****

Я не хотел касаться этой темы,
Но, видимо, придется мне сказать:
Не делайте из Сталина проблемы
И не ищите в прошлом благодать.
Генералиссимус в своей эпохе
Под спудом внешне-внутренних угроз
Собрал страну великую по крохам,
Хотя и вызвал много горьких слёз.

Да, были «тройки», голод, лагеря,
Репрессии, расстрелы, сумасбродства,
Затмения такие, что заря
Не смела даже высветить уродства.
Да, это были Сталина грехи.
Но кто, скажите, из людей безгрешен?
Низам всегда не нравятся верхи,
А для верхов народ всегда потешен.
Так было и так будет все века.
Но если мыслить более масштабно,
Роль Сталина чрезмерно велика
И мощь его деяний неослабна.
Представьте на минуту, если б он
Хотя б на год стал неким либералом,
Позволив, чтобы всякий пустозвон
Кричал, что меч позорнее орала
И что еда превыше ратных дел,
И что прогнуться надо перед Сэмом, —
Какой бы выпал родине удел,
Под чьим бы мы скотинились яремом?
«Отец народов» в крепком кулаке
Держал страну, не дав ей развалиться,
Не допустив сорваться ей в пике
С той высоты, где не летают птицы.
Пусть были перегибы через край,
Пусть были страх и методы жестоки,
Но он построил, если и не рай,
То вешний град, в стремлениях высокий.
И этот град, огромный и святой,
Примером был для страждущих народов,
Подавленных безжалостной пятой
Безнравственных, но денежных уродов.
Вождю не могут выродки простить,
Что он людей направил на Победу —
И это возбуждает злобы прыть
У проамериканских грантоедов.
Не нравится продажным подлецам,
Что Сталин жив как знамя кумачово.
Клянут вождя. Но я скажу гнильцам:
Уж если проклинать, то Горбачева:
Он наплевал на подвиги отцов,
Он обесценил дедов наших славу,
Прогнулся он для западных льстецов
И развалил предательством державу.

Представить невозможно, чтобы Сталин
Пошел путем подкупленных иуд,
И чтоб Америка его устами
Поганила героев наших труд.
Старался ведь Иосиф Джугашвили
Не для себя и денег не копил,
Ему костюмов золотом не шили,
И не пускал бюджет он на «распил».
В уничтожении агентов недобитых,
Быть может, Коба и переборщил,
Но он писал: «Угомонись, Никита!», —
Когда Хрущев с расстрелами частил.
Потуги всех о Сталине бесплодны:
Он никому теперь не навредит
И не возглавит снова фронт народный,
Чтоб провести союзный плебисцит.
Оставьте же его лежать в покое
На площади у древнего Кремля,
Произнеся обычное людское:
«Товарищ Сталин, пухом Вам земля».
В любой стране достаточно примеров,
Когда невинным впаивают срок
И прославляют громко изуверов,
И благородят явственный порок.
Но ни в одном не хают государстве
С таким остервенением вождей,
Как на Руси, смакующей мытарства,
Рожденные от собственных затей.
Подобное не очищает души,
Не двигает бичующих вперед,
Но тормозит развитие и рушит
Все лучшее, что произвел народ.
В истории не стоит ковыряться,
Выуживая факты из веков,
Чтоб обелить лукаво святотатцев
И очернить достойных вожаков.
Прошедшее пусть кается в архивах:
Его ничем уже не изменить;
Бессмысленна в шальных апеллятивах
Попытка мертвецов разоблачить.
Не слушайте и «пятую колонну»:
Она стремится к власти напролом
И смешивает с грязью беспардонно
Вождя, чтоб Русь низринулась в содом.
Облагородьте помыслы и лица
Во имя будущего своего.
Не следует на Сталина молиться,
Но и топтать не следует его.

Ирмухамедов Бахтиёр

*****

Наемным красноречьем блещет,
Святые пачкает слова,
На отчий край с трибун клевещет
Иван не помнящий родства.
А мы за ним легко и пошло,
Без уважения к себе
Толкуем о советском прошлом,
О нашей жизни и судьбе.

А чтобы нам не пробудиться
И не стряхнуть с себя цепей,
Враг сделал притчей во языцах
Того, кто всех ему страшней
Талдычит враг нам: возвратится
Назад ГУЛАГи и рабы,
А я хотел бы обратиться
Ко всем, кто прошлое забыл

Былой поры откройте залы
Где страшно, честно, не юля
И расскажите всем, как Сталин
Встал у партийного руля
Чтоб басням верить перестали
Скажите всем, кто слеп и глух,
Как выводил товарищ Сталин
Страну из тысячи разрух

Напомните и тем кто честен,
Но забывается порой,
Как создал он на голом месте
У нас в стране советский строй.
Перескажите с уваженьем,
Как он без помощи извне
Наш край во вражьем окруженьи
Готовил к будущей войне.

А в жуткий час, когда над миром,
Смерть пронеслась стальным дождем,
Он стал своей страны кумиром,
Стал полководцем и Вождем.
Как содрогались супостаты,
А он ведь был не их судьбой,
Как с его именем солдаты
Шли в свой последний смертный бой

Спросите тех, кто злобой бредит
Спросите в лоб и за глаза:
Не он ли нас привел к Победе,
Не он ли путь к ней указал?
Спросите всех живых и павших:
Не он ли, распрям вопреки,
Сплотил в Союз народы наши,
Чем мы сильны и велики.

И пусть ответят все, кто знали
Но вдруг не хотели знать
Как ждали все что скажет Сталин
Когда не знали что сказать.
А нынче говорливы стали
И по свистку из-за бугра
С усердьем треплет имя «Сталин»
Холуй, не помнящий добра

Эх господа, вы не устали
Его порочить и чернить
Он был, и есть, и будет, Сталин,
И он в столетьях будет жить.
Проходят дни, подходят сроки,
Часы Истории идут —
Вождю достойные потомки,
Как надо почесть воздадут.

Куликов Иван

*****

По площади, гудя и пламенея,
Не раз текла народная река.
Вела нас в бой с трибуны мавзолея
Рука Победы — Сталина рука.
Отец и Вождь, Призыв и Вдохновенье,
Командующий армии труда.
Мы это имя — Сталин — без волненья
Произносить не сможем никогда.
Оно звучит, как счастье, это имя,
Когда — впервые! — радостно пыхтя,
Из кубиков ручонками своими
Его слагает малое дитя.
Оно звучит, как клятва и расплата,
Когда заморский узник в тишине
Наперекор цепям и казематам
Его бесстрашно пишет на стене.
Оно звучит, как песня дружбы, в зале
И предрекает мира торжество,
Когда на молодежном фестивале
Все нации скандируют его.

Смеляков Ярослав

*****

Чуть седой, как серебряный тополь,
Он стоит, принимая парад.
Сколько стоил ему Севастополь!
Сколько стоил ему Сталинград!

И в слепые морозные ночи,
Когда фронт заметала пурга,
Его ясные, яркие очи
До конца разглядели врага.

Эти черные, тяжкие годы
Вся надежда была на него.
Из какой сверхмогучей породы
Создавала природа его?

Побеждая в военной науке,
Вражьей кровью окрасив снега,
Он в народа могучие руки
Обнаглевшего принял врага.

И когда подходили вандалы
К нашей древней столице отцов,
Где нашел он таких генералов
И таких легендарных бойцов?

Он взрастил их. Над их воспитаньем
Много думал он ночи и дни.
О, к каким грозовым испытаньям
Подготовлены были они!

И в боях за Отчизну суровых
Шли бесстрашно на смерть за него,
За его справедливое слово,
За великую правду его.

Как высоко вознес он державу,
Вождь советских народов-друзей,
И какую всемирную славу
Создал он для Отчизны своей!

… Тот же взгляд. Те же речи простые.
Так же скупы и мудры слова…
Над военною картой России
Поседела его голова.

Александр Вертинский

*****

Оно пришло, не ожидая зова,
Пришло само — и не сдержать его…
Позвольте ж мне сказать Вам это слово,
Простое слово сердца моего.

Тот день настал. Исполнилися сроки.
Земля опять покой свой обрела.
Спасибо ж Вам за подвиг Ваш высокий,
За Ваши многотрудные дела.

Спасибо Вам, что в годы испытаний
Вы помогли нам устоять в борьбе.
Мы так Вам верили, товарищ Сталин,
Как, может быть, не верили себе.

Вы были нам оплотом и порукой,
Что от расплаты не уйти врагам.
Позвольте ж мне пожать Вам крепко руку,
Земным поклоном поклониться Вам

За Вашу верность матери-отчизне,
За Вашу мудрость и за Вашу честь,
За чистоту и правду Вашей жизни,
За то, что Вы — такой, какой Вы есть..

Спасибо Вам, что в дни великих бедствий
О всех о нас Вы — думали в Кремле,
За то, что Вы повсюду с нами вместе,
За то, что Вы живете на земле.

*****

Товарищ Сталин, слышишь ли ты нас?
Ты должен слышать нас, мы это знаем:
Не мать, не сына — в этот грозный час
Тебя мы самым первым вспоминаем.
Еще такой суровой годовщины
Никто из нас не знал за жизнь свою,
Но сердце настоящего мужчины
Лишь крепче закаляется в бою.
В дни празднеств, проходя перед тобою,
Не думая о горести войны,
Кто знал из нас, что будем мы судьбою
С тобою в этот день разлучены?..
Так знай же, что в жестокий час разлуки
Лишь тверже настоящие сердца,
Лишь крепче в клятве могут сжаться руки,
Лишь лучше помнят сыновья отца.
Все те, кто праздник наш привык с тобою
В былые дни встречать у стен Кремля,
Встречают этот день на поле боя,
И кровью их обагрена земля.
Они везде: от пламенного Юга,
От укреплений под родной Москвой,
До наших мест, где северная вьюга
В окопе заметает с головой.
И если в этот день мы не рядами
По праздничным шагаем площадям,
А, пробивая путь себе штыками,
Ползем вперед по снегу и камням,
Пускай Информбюро включает в сводку,
Что нынче, лишних слов не говоря,
Свой штык врагу втыкая молча в глотку,
Мы отмечаем праздник Октября.
А те из нас, кто в этот день в сраженьи
Во славу милой Родины падет, —
В их взоре, как последнее виденье,
Сегодня площадь Красная пройдет.
Товарищ Сталин, сердцем и душою
С тобою до конца твои сыны,
Мы твердо верим, что придем с тобою
К победному решению войны.
Ни жертвы, ни потери, ни страданья
Народную любовь не охладят —
Лишь укрепляют дружбу испытанья,
И битвы верность русскую крепят.
Мы знаем, что еще на площадь выйдем,
Добыв победу собственной рукой,
Мы знаем, что тебя еще увидим
Над праздничной народною рекой.
Как наше счастье, мы увидим снова
Твою шинель солдатской простоты,
Твои родные, после битв суровых
Немного постаревшие черты.

Константин Симонов

*****

Сквозь бури, дожди и метели
Отсюда Держава видна.
Здесь — Красная площадь. В шинели
Идёт он, презрев времена.

Идёт к мавзолею. Ступени
От холода звёздно блестят.
Глядит он, как строятся тени
На страшный полночный парад.

Он смотрит в суровые лица,
Он трогает пальцем усы.
Молчит, как могила, столица
В тревожные эти часы.

До смерти усталой пехоте,
Воскресшей над мрамором плит,
Уверенно: «Вы не умрёте.
Вы живы. — Он так говорит.

— Статьи и реляции лживы,
Не стоят вниманья плевки…»
И грозно: «Мы живы! Мы живы! —
Ему отвечают полки.

— Вы нам прикажите. Мы встанем.
Ведь наши сердца — монолит».
И громко: «Да здравствует Сталин!» —
Над площадью Красной гремит.

Он вскинет рукою и жутко
Окинет соратников тьму:
— «Со мною останется Жуков.
Всех прочих — на Колыму».

— «Прости! Буду снова я верным.
Во всём виноваты враги…» —
Хрущев наклоняется первым —
Ему целовать сапоги.

Но облик его нереален,
Сгущается морок и чад…
И снова: «Да здравствует Сталин!» —
Беззвучно колонны кричат.

Спускается он с мавзолея
Туда, где одни голоса.
А следом, кроваво алея,
Растёт и растёт полоса.

Он смотрит в суровые лица,
Он трогает пальцем усы.
Молчит, как могила, столица
В тревожные эти часы.

Рачков Николай

*****

На просторах Родины чудесной,
Закаляясь в битвах и труде,
Мы сложили радостную песню
О великом друге и вожде.

Сталин — наша слава боевая,
Сталин — нашей юности полет!
С песнями, борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет.

Солнечным и самым светлым краем
Стала вся советская земля,
Сталинским обильным урожаем
Ширятся колхозные поля.

Сталин — наша слава боевая,
Сталин — нашей юности полет!
С песнями, борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет.

Краше зорь весеннего рассвета
Юности счастливая пора.
Сталинской улыбкою согрета,
Радуется наша детвора.

Сталин — наша слава боевая,
Сталин — нашей юности полет!
С песнями, борясь и побеждая,
Наш народ за Сталиным идет.

Нам даны сверкающие крылья,
Смелость нам великая дана.
Песнями любви и изобилья
Славится Советская страна.

Сталин — наша слава боевая,
Сталин — нашей юности полет…

*****

Тегеранские сны

Вдали от северных развалин
Синь тегеранская горит.
— Какая встреча, маршал Сталин! —
Лукавый Черчилль говорит.
— Я верю в добрые приметы,
Сегодня сон приснился мне.
Руководителем планеты
Меня назначили во сне!
Конечно, это возвышенье
Прошу не принимать всерьёз…
— Какое, право, совпаденье! —
С улыбкой Рузвельт произнёс. —
В знак нашей встречи незабвенной
Сегодня сон приснился мне.
Руководителем Вселенной
Меня назначили во сне!
Раздумьем Сталин не смутился,
Неспешно трубку раскурил:
— Мне тоже сон сегодня снился —
Я никого не утвердил!

Кузнецов Юрий

*****

Во дни всенародного горя,
С потухшею трубкой у рта,
Он смотрит: от моря до моря
Легла через карту черта.

Направо — печалью и гневом
Отчизны глаза налиты,
И пламя бушует налево
От этой тяжёлой черты.

Там враг засевает металлом
Просторы колхозов родных,
Там смерть, как поденщик усталый,
Работает без выходных.

Вот, кажется, трудно ли скинуть
Черту эту с карты? Но нет!
Её нелегко передвинуть
Хотя б на один сантиметр!

Черта эта движется снова,
К Москве, закругляясь, ползёт,
Но грохот с твердынь Подмосковья
Над миром смущённым встаёт.

И ключ телеграфный по ленте
Стучит, разбудив тишину:
Не спят сталевары в Ташкенте,
Не спят партизаны в Клину!

Страна напряжение множит,
Оружье победы копит…
Он пальцами хрустнул. Он тоже
Десятые сутки не спит.

И, глянув прищуренным глазом
На клеточки календаря,
Он ставит внизу под приказом
Седьмое число декабря.

Недаром за час до рассвета,
Всходя на кривой эшафот,
Кудрявая девочка эта
Сказала, что Сталин придёт!

Дмитрий Кедрин

*****

Звенят литавры и награды,
Звучат красивые слова…
Верните имя Сталинграду —
Есть у него на то права!

На грудь Мамаева кургана
Ложатся клятвы и цветы…
Героев кровь — не безымянна
И тем отлична от воды.

Давно сказать бы громко надо,
О чем с оглядкой говорим:
Верните имя Сталинграду,
Ему не нужен псевдоним!

Здесь по отчаянью и страху
Ударил — и Отчизну спас —
Стальной приказ: «Назад — ни шагу!»,
И не забыть нам — чей приказ,

На чьих плечах сутуловатых
За всё ответственность была…
Верните имя Сталинграду,
С которым в бой Россия шла!

То имя годы не запашут,
У мира в памяти оно,
Хоть в час недобрый с карты нашей
Насильственно устранено.

Пред совестью, пред всем, что свято
Спешите выправить вину —
Верните имя Сталинграду,
Как повернул он вспять войну!

Гревцев Владимир

*****

Наша Отчизна до края болью-тревогой полна,
Кровью она истекает, в муках страдает она.
Мрак над страною не тает, демон в куски её рвёт,
Сталина Русь вспоминает, Сталина громче зовёт:

Сталин! Вставай из могилы!
Сталин! Взгляни на страну!
Сталин! В плену наша сила,
Родина наша в плену!

Твёрдо шагал сквозь невзгоды к целям заветным вперёд
В лучшие светлые годы гордый советский народ.
И путеводной звездою в буднях борьбы и труда
Имя вождя дорогое нас озаряло тогда.

Сталин! По верному курсу
Вёл ты Державу свою.
Сталин! Когда б ты вернулся,
Нас бы не смяли в бою.

Плыли плакаты и песни ширью цветных площадей,
Праздники были чудесны, радостны лица людей.
И от Хивы до Таймыра, и от Карпат до Курил
Крепостью правды и мира был наш Союз-исполин.

Сталин! Сердец миллионы
Бились с твоим в унисон,
И наполнялись колонны
Шелестом красных знамён.

Русские люди, очнитесь — мы у последней черты,
В норах своих не таитесь словно слепые кроты.
В дни окаянные злые несокрушимой стеной
Встаньте за раны родные, дети Державы одной

Встаньте под красное знамя
В битве за землю свою —
Вера в победу и Сталин
Нас не оставят в бою!

Вождь наш испытанный главный, Сталин, любимый вставай,
Дланью, карающей справной, подлых врагов побивай!
Сталин, тебя призывает честный советский народ!
Сталин, страна умирает! Сталин, веди нас вперёд!

Сталин! Вставай из могилы!
Сталин! Взгляни на страну!
Сталин! В плену наша сила!
Сталин! Отчизна в плену!
В битвах она побеждала,
Шла в дерзновенный поход
Сталин! В тебе наша слава.
Сталин! Веди нас вперёд!!!

Харчиков Александр

*****

Нынче власть воров и хапуг:
Грабит нищих кремлёвская свора,
Оплевали молот и плуг,
И отмыть те плевки не скоро…

Нынче смутная, злая пора,
Правит банда, совесть отбросив,
По иному было вчера,
Когда правил стальной Иосиф.

Занимал он высокий пост
И работал, себя не жалея,
Был в шинели скромен и прост,
И приветствовал нас с мавзолея.

Выполнял он безмерный труд,
Дни и ночи не знал покоя,
Был он строг, а порой и крут,
Но ведь время было такое…

Наш народ ему верил без меры,
С его именем шли на бой,
С его именем шли в пионеры,
На рекорды спускались в забой.

В сорок первом, сплотясь воедино,
Мы шагнули в грозное пламя,
С его именем до Берлина
Донесли Победное Знамя.

Горе общее, общий восторг
Он с народом делил беззаветно,
И не знал, что поднимется торг —
Куда деть его прах безответный.

Он характером был из стали,
Но детей, как Дзержинский, любил.
Богом мы его не считали,
Но Эпохою Сталин был!

Вождь имеет право набить
Трубку импортным табаком,
Но вождю неприлично бить
По трибуне своим каблуком.

Неприлично башмак снимать
И ругаться почти что матом,
Обещая «кузькину мать»
Бизнесменам и дипломатам.

Сталин вправду был Вождь и Учитель,
На приёмы и речи скуп,
Не сверкал орденами китель,
Закрывая всю грудь и пуп.

В президенты он нагло не лез,
Не кичился своею славой —
НАШУ СЛАВУ вознёс до небес,
Сделал НАС сверхвеликой Державой.

Он не лгал на каждом шагу,
Не махал кулаком со сцены.
Был грозой оккупанту врагу,
И снижал ежегодно цены.

Не вертел он часы назад,
Не держал близ себя дебилов,
Языком не вылизывал зад
У заморских Джорджей и Биллов.

А сейчас времена не те:
Нахватав лимузины и виллы,
На его могильной плите
Пляшут скользкие ДЕМОдебилы.

Льётся кровушка, гибнет люд,
Но зато раздолье верхам:
С золотых и серебряных блюд
Устриц жрёт обнаглевший хам.

Президент с продажною ратью,
Протерев с похмелья виски,
Ловко травит братьев на братьев,
И кромсает страну на куски.

Всё же я унывать не спешу,
Верю — встанем в строю едином,
Образ Сталина в бронзе ношу
В память грозной военной годины.

Спи, Иосиф, спокойно лежи,
Русь уже расправляет плечи,
Скоро сгинет Правительство Лжи,
Обокравшее род человечий.

Спи, Иосиф, недолго ждать,
Сгинет в небыть гиенова стая,
Сгинет жадная, подлая рать,
И воспрянет ОДНА ШЕСТАЯ.

Обновится родная земля,
Свежий ветер дохнёт над полями,
И на главном флагштоке Кремля
Вновь поднимем Красное Знамя.

Базурин Павел

*****

Глядит на меня с портрета пронзительно — мудрый Сталин:
Родную Страну Советов он всех уважать заставил!
За Сталина мы сражались, при Сталине ярко жили,
Со Сталиным не сдавались и духом русские были!

Иосиф Виссарионович, ты вождь мой и друг бесценный,
Сегодня я твёрдо знаю, что всё, что ты делал, верно!
Громил ты врагов проклятых, давил сионистских гадов,
И в том твоя правда и сила, что всё ты отдал России!

Тебя я на «Ты» называю, советский мой император,
Достойнейший из достойных, бич Божий для ренегатов.
В едином Нашем Союзе тебя мы отцом считали,
Мудрейший, славный, честнейший, суровый и добрый Сталин!

В земной истории, Сталин, ты — воин и гений века,
Хозяин супердержавы, синоним сверхчеловека!
Тебя подняв на знамёна, мы снова иуд достанем,
И вновь в борьбе непреклонной душою русскими станем!

С тобою, товарищ Сталин, мы вновь обретём свободу,
Москву от воров избавим, прихлопнем демоуродов!
С тобою, великий Сталин, наш русский грузин любимый,
Пройдём сквозь все испытанья и в битвах спасём Россию!

Харчиков Александр

*****

Сталин!
Снова,
снова и снова,
в разных концах
обширной земли,
от наших границ
вблизи и вдали,
слышится
это ясное слово.
Китайский рабочий,
яванский повстанец,
французский шахтер,
батрак итальянец,
негр в Алабаме,
воин в Вьетнаме
несут это имя,
как факел,
как знамя.
Я в жизни объехал
много стран.
Англию видел,
знаю Иран,
был в Скандинавии, в Альпах.
И всюду,
где трудно живется
рабочему люду,
слово Сталин,
как дружбы начало,
на всех языках
сердечно звучало.

Его,
на закате жизни короткой,
в тревожной и душной
иранской ночи,
шептали,
сжигаемые чахоткой,
маленькие ткачи.
В стране,
где песни звучат, как рыданье,
толпой бандитов
зажаты в кольцо,
то слово
нефтяники в Абадане
бросали
своим убийцам в лицо.
Шахтеры
в шотландском городе Глазго
вложили в него
надежду и ласку.
И тысячи лондонцев
в светлом зале
навстречу этому слову
вставали.
В Варшаве, в Констанце,
в Пеште —
везде,
где счастье труда
осенило людей,
над морем голов,
над людскими колоннами,
знаменами,
песнями окрыленными,
над звоном оркестров
слова вырастали:
Нех жие Сталин!
Трайаска Сталин!
Елиен Сталин!
Мы знаем —
в мире опять неспокойно.
Торговцы смертью
планируют войны.
Но, разливаясь
все шире и шире,
движенье за мир
разрастается в мире.
И знают люди
в каждой стране:
Сталин —
это не быть войне!
Сталин —
это свободно жить!
Сталин —
это социализм творить!
И потому
в просторах земли,
над Вислой,
над Гангом,
вблизи и вдали,
на разных наречьях,
снова
и снова,
слышится
твердое, ясное слово —
Сталин!

*****

Москва стонала. В эти дни
одни печальные напевы
среди печальной тишины
страной печальною владели.

Как будто в пламени сердец
в одном отчаяньи угрюмом
одну печаль ковал кузнец,
тоской оттачивая думу.

Как будто вдруг оборвалось,
как будто вдруг исчезло время,
лишь к праху скорбному лилось
людей растерянное племя.

И в волнах скорби, гробу вслед
на гребнях боли жгучей пеной
из душ выплескивалось: «Нет!» —
всей страстью человечьей веры.

Нет! Не должны мы забывать,
как, с этим именем подняты,
за нашу землю умирать
шли в бой безвестные солдаты.

Как возводили города,
как землю мерзлую дробили,
как заменяло иногда
нам хлеб насущный это имя.

Как в годы строек, в годы битв,
сильней земного притяженья,
увлек страну в один порыв
его державный гордый гений.

Как круто мы шагали ввысь
и жили — словно песню пели,
и в жизни был высокий смысл
и фантастические цели.

Как трудно было, как порой
душа в борьбе рвалась на части.
И все же реял над страной
дух пленительного счастья.

И вот он умер. В море слез
три дня тянулись к гробу люди
и всех терзал один вопрос:
«Что без него мы делать будем?»

Шептали бабушки: «Святой!»,
и кровь распарывала вены
и била молотом: «А кто?
А кто придет ему на смену?!».

Как будто чувствовал народ,
что это горе — лишь предгорье,
и, сколь оно ни страшно, ждет,
придет вослед ему другое…

Гунько Борис

*****

Сквозь ложь и хлам фальшивых постулатов,
Сквозь боль и стон униженной страны
Пусть имя прозвучит его набатом,
Как было в годы страшные войны.
Мы вспомним всё — история рассудит:
Её суду ещё придёт черёд,
Как от сохи до атомныхорудий
Он вёл страну уверенно вперёд.
Мывспомним мощьвоенного парада,
Что состоялся в тот победный год,
Подъём страны, отстроенные храмы
И тост за русский мученик-народ.
Хоть после смерти он неведал славы,
Как часто повелось теперь у нас,
Он был Генералиссимус Державы,
Что защитила мир в который раз.
И пусть дела сегодня наши плохи,
И пусть мы в царстве лжи сейчас живём,
Он был Вождём, Вождём своей эпохи
И вспомним мы не раз ещё о нём.
Мы вспомним всё — история рассудит:
Её суду ещё придёт черёд —
Как от сохи до атомных орудий
Он вёл страну уверенно вперёд.
Мы вспомним мощьвоенного парада,
Что состоялся в тот победный год,
Подъём страны,отстроенные храмы
И тост за русский мученик-народ.

Осадчая Яна

*****

Раскрыл боец армейскую газету.
На первый лист упал полоской свет.
И вот — указ Верховного Совета
И над указом — сталинский портрет.

Был тот боец простым рабочим малым
Из города Ростова-на-Дону.
До сей поры в сраженьях не бывал он,
И первый раз увидел он войну.

И Сталина не видел он ни разу,
Но знал о нем, как знает весь народ,
По песням, по делам и по рассказам,
В которых образ Сталина живет.

Былых боев боец тот не изведал,
Но, плоть от плоти сын своей страны,
Он знал, что Сталин — это есть Победа
На всех фронтах: труда, борьбы, войны.

Ночную мглу прорезал взлет ракеты,
И первый взвод пошел в свой первый бой.
Газетный лист со сталинским портретом
Красноармеец уносил с собой.

Сергей Михалков

*****

Когда б я уголь взял для высшей похвалы —
Для радости рисунка непреложной, —
Я б воздух расчертил на хитрые углы
И осторожно и тревожно.
Чтоб настоящее в чертах отозвалось,
В искусстве с дерзостью гранича,
Я б рассказал о том, кто сдвинул мира ось,
Ста сорока народов чтя обычай.
Я б поднял брови малый уголок
И поднял вновь и разрешил иначе:
Знать, Прометей раздул свой уголек, —
Гляди, Эсхил, как я, рисуя, плачу!

Я б несколько гремучих линий взял,
Все моложавое его тысячелетье,
И мужество улыбкою связал
И развязал в ненапряженном свете,
И в дружбе мудрых глаз найду для близнеца,
Какого не скажу, то выраженье, близясь
К которому, к нему, — вдруг узнаешь отца
И задыхаешься, почуяв мира близость.
И я хочу благодарить холмы,
Что эту кость и эту кисть развили:
Он родился в горах и горечь знал тюрьмы.
Хочу назвать его — не Сталин, — Джугашвили!

Художник, береги и охраняй бойца:
В рост окружи его сырым и синим бором
Вниманья влажного. Не огорчить отца
Недобрым образом иль мыслей недобором,
Художник, помоги тому, кто весь с тобой,
Кто мыслит, чувствует и строит.
Не я и не другой — ему народ родной —
Народ-Гомер хвалу утроит.
Художник, береги и охраняй бойца:
Лес человечества за ним поет, густея,
Само грядущее — дружина мудреца
И слушает его все чаще, все смелее.

Он свесился с трибуны, как с горы,
В бугры голов. Должник сильнее иска,
Могучие глаза решительно добры,
Густая бровь кому-то светит близко,
И я хотел бы стрелкой указать
На твердость рта — отца речей упрямых,
Лепное, сложное, крутое веко — знать,
Работает из миллиона рамок.
Весь — откровенность, весь — признанья медь,
И зоркий слух, не терпящий сурдинки,
На всех готовых жить и умереть
Бегут, играя, хмурые морщинки.

Сжимая уголек, в котором все сошлось,
Рукою жадною одно лишь сходство клича,
Рукою хищною — ловить лишь сходства ось —
Я уголь искрошу, ища его обличья.
Я у него учусь, не для себя учась.
Я у него учусь — к себе не знать пощады,
Несчастья скроют ли большого плана часть,
Я разыщу его в случайностях их чада…
Пусть недостоин я еще иметь друзей,
Пусть не насыщен я и желчью и слезами,
Он все мне чудится в шинели, в картузе,
На чудной площади с счастливыми глазами.

Глазами Сталина раздвинута гора
И вдаль прищурилась равнина.
Как море без морщин, как завтра из вчера —
До солнца борозды от плуга-исполина.
Он улыбается улыбкою жнеца
Рукопожатий в разговоре,
Который начался и длится без конца
На шестиклятвенном просторе.
И каждое гумно и каждая копна
Сильна, убориста, умна — добро живое —
Чудо народное! Да будет жизнь крупна.
Ворочается счастье стержневое.

И шестикратно я в сознаньи берегу,
Свидетель медленный труда, борьбы и жатвы,
Его огромный путь — через тайгу
И ленинский октябрь — до выполненной клятвы.
Уходят вдаль людских голов бугры:
Я уменьшаюсь там, меня уж не заметят,
Но в книгах ласковых и в играх детворы
Воскресну я сказать, что солнце светит.
Правдивей правды нет, чем искренность бойца:
Для чести и любви, для доблести и стали
Есть имя славное для сжатых губ чтеца —
Его мы слышали и мы его застали.

Осип Мандельштам

*****

Под знамя славы в грозный год
Позвал сынов своих народ,
И встали мы стальной стеной
За честь страны своей родной.

На богатырские дела
Нас воля Сталина вела.
Он вместе с нами шел в строю,
Он вместе с нами был в бою.

Под Ленинградом и Москвой
Мы шли под грохот боевой,
Под Сталинградом, за Днепром
Гремел орудий наших гром.

На богатырские дела
Нас воля Сталина вела.
Он вместе с нами шел в строю,
Он вместе с нами был в бою.

В жестокой ярости атак
Раздавлен нами грозный враг.
Победу, взятую в огне,
Мы принесли своей стране.

На богатырские дела
Нас воля Сталина вела.
Он вместе с нами шел в строю,
Он вместе с нами был в бою.

*****

Средь мора и глада, мороза и тьмы
Останки когда-то великой страны.
Эй, кто там живой? Гневом сердце согрей,
Напрасные слёзы не лей!

Нам Сталин — отец, нам Родина — Мать,
Сестра и подруга — Советская Власть,
В заступниках — Сергий, в сподвижницах — Русь,
Соратник — Советский Союз!

Здесь наша земля, наш истерзанный Рим.
Бандиты и гунны глумятся над ним,
Да будет непринявшим рабства в пример;
Наш сталинский эСэСэСэР!

Тот истинно русский на Русской Земле,
Кто быть за неё сам себе повелел,
России вовеки достоин лишь тот,
Кто в бой за Россию идёт!

Был русским Сусанин, был русским царь Пётр.
И мы — не изгои, мы — Русский Народ.
Взрастим же по-сталински твёрдых вождей
Во имя победы своей!

И знайте, друзья, что торжественно — прост,
За Русский Народ поднимает свой тост
Учитель и вождь, государь и мудрец
Наш, русский, грузин и отец!

Нам Сталин — отец, нам Родина — Мать,
Сестра и подруга — Советская Власть,
В заступниках — Сергий, в сподвижницах — Русь,
Соратник — Советский Союз!

Харчиков Александр

*****

Я понял: все живо.
Векам не пропасть,
И жизнь без наживы —
Завидная часть.

Спасибо, спасибо
Трем тысячам лет,
В трудах без разгиба
Оставившим свет.

Спасибо предтечам,
Спасибо вождям.
Не тем же, так нечем
Отплачивать нам.

И мы по жилищам
Пройдем с фонарем,
И тоже поищем
И тоже умрем.

И новые годы,
Покинув ангар,
Рванутся под своды
Январских фанфар.

И вечно, обвалом
Врываясь извне,
Великое в малом
Отдастся во мне.

И смех у завалин,
И мысль от сохи,
И Ленин, и Сталин,
И эти стихи.

Железо и порох
Заглядов вперед,
И звезды, которых
Износ не берет.

Борис Пастернак

*****

На все века великими делами
Прославил Сталин наш родной народ,
Над миром реет ленинское знамя,
На путь борьбы, на подвиги зовет.

Для нас открыты солнечные дали,
Горят огни победы над страной.
На радость нам живет товарищ Сталин,
Наш мудрый вождь, учитель дорогой.

В огне труда и в пламени сражений
Сердца героев Сталин закалил;
Как светлый луч, его могучий гений
Нам в коммунизм дорогу осветил.

Для нас открыты солнечные дали,
Горят огни победы над страной.
На радость нам живет товарищ Сталин,
Наш мудрый вождь, учитель дорогой.

Мы строим счастье волей непреклонной,
Дорога нам указана вождем.
Подняв высоко красные знамена,
Мы в коммунизм за Сталиным идем.

Для нас открыты солнечные дали,
Горят огни победы над страной.
На радость нам живет товарищ Сталин,
Наш мудрый вождь, учитель дорогой.

*****

За что срубили памятники Сталину?
Они ж напоминали о былом
Могуществе добытом и оставленном
Серьезным, уважаемым вождем.
В любое время и во время оно
Хулить покойных — Боже упаси!
Покойника, по древнему закону,
Не принято тревожить на Руси.
Все дело в том, а было ль в нем величье?
Мне ветеран сказал: «Помаракуй»!
Что культ да культ… была такая личность —
Вот потому был у нее и культ.
И что вы там о нем ни говорите,
Как ни хулите скоро, горячо,
Оставил он шинель, потертый китель,
Да валенки подшитые ещё.
Но он притом оставил государство
С таким авторитетом на Земле,
Что, братцы, тут уж надобно признаться
Всем тем, кто вот сейчас засел в Кремле.
И на священной мраморной трибуне
В седой мороз седьмого ноября
Он верил в тех, кто верили в июне,
Нам твёрдо о победе говоря.
Какая ж клокотала в нем природа,
И как он исполински понимал,
Когда здоровье русского народа
Он высоко над миром поднимал!
Первична Правда. Правда, а не Слава.
Ведь с ним стояла Правда у руля.
Её не сбросишь краном с пьедестала
И не зароешь даже у Кремля.
А нас потомки не простят вовеки,
Хозяев им оставленной земли,
За то, что мы такого человека
Понять и оценить вот не смогли.
На наши плечи падает Россия,
На нас на всех ответственность сейчас…
Так думайте же, люди непростые!
Теперь, ведь, ОН — не думает за нас.

Чуев Феликс

*****

Земля моя, страна моя родная,
Заводов бесконечных череда, —
Над ними песню славы подымает
Наш современник, человек труда.

Кипит чугун, разбрасывая пламя,
Гудит в ковшах клокочущая сталь,
Восход горит, багряный, словно знамя,
И озаряет перед нами даль.

Идут в цеха герои пятилетки,
Туда, где гром железной полосы,
И к ним сады протягивают ветки,
Чуть влажные от утренней росы.

Так день встает, прекрасный день Отчизны,
Исполненный высокой красоты;
Все ближе к нам высоты коммунизма,
Вершины человеческой мечты.

И с нами Сталин! Он ведет народы
По новым, неизведанным путям, —
Поборник мира, первый друг свободы,
Победу он указывает нам.

И нет такой другой любви на свете,
Какою любит Сталина народ,
К нему цветы протягивают дети,
За ним все в мире лучшее идет.

И нет такой другой надежды в мире,
С какой сравнить нам Сталина в Кремле,
От слов его — дороги наши шире,
От дум его — светлеет на земле.

Все слито в нем — победы и свершенья,
И юности заветные мечты,
Народные забавы и решенья
И коммунизма ясные черты.

За Сталиным идут народы следом,
Его дорогой — выше и вперед!
И неразрывны Сталин и победа,
Как неразрывны Сталин и народ!

Софронов А.