Стихи о Павле Первом

Смерть с Безумьем устроили складчину!
И, сменив на порфиру камзол,
В Петербург прискакавши из Гатчины,
Павел 1-ый взошел на престол.
И, Судьбою в порфиру укутанный,
Быстрым маршем в века зашагал,
Подгоняя Россию шпицрутеном,
Коронованный Богом капрал.
Смерть шепнула Безумью встревоженно: —
«Посмотри: видишь гроб золотой?
В нем Россия Монархом положена,
Со святыми Ее упокой!»
Отчего так бледны щеки девичьи
Рано вставших Великих Княжон?
Отчего тонкий рот Цесаревича
Дрожью странною так искривлен?
Отчего тяжко так опечалена
Государыня в утренний час?
И с лица побледневшаго Палена
Не отводит испуганных глаз?..
Во дворце не все свечи потушены,
Три свечи светят в гроб золотой:
В нем лежит Император задушенный!
Со святыми Его упокой!

Агнивцев Николай

*****

Процарствовав меньше пяти лет,
С рожденья с драматической судьбой,
Павел, неистовый русский Гамлет
Вёл с нравами эпохи страстный бой.
Не понятый своим грешным народом,
Презрев дворян, заполнивших дворец,
Делил он святость и терпенье с Богом,
Нетленный от Него приняв венец.
Во тьме ночной пришла его кончина.
Шарфом удавлен он без лишних мук.
Растоптана была его порфира
И вырван скипетр с державных рук.
Он, давно знавший дату смерти
От Авеля в общении простом,
Не устрашился подлой вести,
Сменив престол на царствие с Христом.
Он неустанно молится Создателю о всех,
Кто к нему мыслью умильно притекает.
Он в славе предстоит Христу на небесех
За всех с надеждою о помощи взывает…

Ефимов Владимир

*****

Величанный в литургиях голосистыми попами,
С гайдуком, со звоном, с гиком мчится в страшный Петербург,
По мостам, столетьям, верстам мчится в прошлое, как в память,
И хмельной фельдъегерь трубит в крутень пустозвонных пург.
Самодержец Всероссийский… Что в нем жгло? Какой державе
Сей привиделся курносый и картавый самодур?
Или скифские метели, как им приказал Державин,
Шли почетным караулом вкруг богоподобных дур?
Или, как звездой Мальтийской, он самой судьбой отравлен?
Или каркающий голос сорван только на плацу?
Или взор остервенелый перекошен в смертной травле?
Или пудреные букли расплясались по лицу?
О, еще не все разбито! Бьет судьбу иная карта!
Встанет на дыбы Европа ревом полковых музык!
О, еще не все известно, почему под вьюгой марта
Он Империи и Смерти синий высунул язык!

Павел Антокольский

*****

После звериного правленья
Екатерины и Петра,
Среди дворянского глумленья
Над нацией стояла мгла.

Но умерла Екатерина,
У власти стал романтик-царь,
Достоинства взыграла лира –
Царь не платил дворянам дань.

Хотел народ свободным сделать,
Гнуть и ломать ярмо рабов,
Чтоб вкус достоинства отведать
Среди оборванных оков.

Он ограничил самовластье
Дворян над трудовым селом,
Чтоб крепостничества ненастье
Ослабло и пошло на слом.

Он армию готовил к бою,
А не к парадам для утех,
Чтоб за Отечество стеною
Стоял солдат, как человек.

Как человек с любовью к чести,
К стране, где правит доброта,
И, отслужив, солдат приходит
Свободным от крепостника.

Царь Павел распознал и беса
В стране туманных склок и лжи,
Где в инфернарии британском
Куются демонов полки.

Зачем нам с Францией могучей
Война нужна в своей земле?
Потом кровавой грозной тучей
Прошлись французы по стране…

Царь Павел это понял ясно,
И, беспокоясь о стране,
Не стал войной идти напрасно
В угоду Англии во тьме.

И вот дворяне возмутились,
Что царь Россию полюбил,
Иуды во дворец пробились,
И Павла подлый зверь убил.

Потом представили народу,
Что Царь был слабым и дурным,
Что он душил в стране свободу,
Был умственно совсем больным.

А царь добра хотел народу,
Крестьян от рабства оградить,
Чтоб люд служил достойно Богу,
Чтоб честь России сохранить.

Панищев Алексей

*****

Мятежный Гамлет и Нерон,
Бездушный солдафон и рыцарь
Сумели в нём объединиться
И оседлать российский трон.

И, будто, взнузданным конём,
То мудро, то безумно правил
Россией суматошный Павел,
Мечтая стать вторым Петром.

Страной играя и народом,
То делу, то страстям в угоду,
В азарте Павел не заметил,
Что он не Первый Пётр, а Третий.

Была ему примером мать,
Но Павел и повелевать,
И править вздумал, как отец,
И повторил его конец.

Царям, как видно, на Руси
Непросто голову сносить,
А коли жалко головы,
С Россией нужно быть на Вы.

Капустин

*****

Как я любил в дни юности моей
Собора мрачного державную громаду
И на гробнице царственной Твоей
Неугасимую народную лампаду.
В священном трепете я думами витал
Под сводами, окутанными мглою,
И прошлый век прилежно воскрешал
С его причудами и прелестью былою.
И снился мне Твой образ дорогой,
Бесстрашный рыцарь с волей непреклонной,
Украшенный мальтийскою звездой,
Увенчанный российскою короной.
Как был велик Ты в терниях венца
В лучах немеркнущих святого ореола.
Убитый Сын убитого Отца,
Защитник родины и царского престола.
Любил Ты истину, порядок и закон
И чтил душою честного солдата
Седую славу дедовских знамен,
Прошедшую с Востока до Заката.

Ты первый осудил с престола Своего
Оковы горькие позорящего рабства
И смело положил пределы для него
Без громких слов и хитрого лукавства.
Злосчастный узник Гатчинских палат,
Задавленный гордынею царицы,
Ты рано испытал с ней горе и разлад,
Кляня правление вдовы-цареубийцы.
Честолюбивая, безнравственная мать,
Воспетая презренными рабами
Бразды державные стремилась задержать
Своими властными и цепкими руками.
Законный Царь, Ты был вдали от дел,
Всегда один от самой колыбели,
Печален был Твой царственный удел,
Тернистый путь и призрачные цели.
Ты рос в тюрьме под гнетом мрачных дум,
Глотая слезы горьких оскорблений,
Волнуя мыслями воспламененный ум,
Отравленный жестокостью сомнений.
Тяжелый крест дала Тебе судьба,
Наследнику крутой Императрицы,
Тебя унизившей до жалкого раба,
Идущего у царской колесницы.
В своем изгнании не раз Ты испытал
Ее любовников преступное засилье,
И унижаемый беспомощно страдал,
Снося без жалоб грубое насилье.
Затворник юный пышного дворца,
Ты был далек от радостей столицы,
Встречая с ласкою спокойного лица
Досужих сплетников тупые небылицы.
Но час пришел — царица умерла
Средь болтунов, льстецов и интриганов,
Окончив дни разнузданного зла,
Цареубийств и сказочных романов.
И Ты вступил на заповедный трон
С душой отзывчивой, прямой и благородной
, Престолу даровав Незыблемый Закон,
Скрепленный узами твердыни первородной.
Трудился Ты во имя общих благ,
Свершая мудрые спасительные сдвиги,
А вкруг Тебя ковал измену враг,
Плетя в тиши коварные интриги.
Ты-ж был один, как прежде, как всегда,
Не находя сочувствия у света,
Зажав в кулак строптивые года
Железной волей витязя-аскета.
Как умилялись честные сердца,
Когда возмездием священным окрыленный,
В гробу короновал Ты мертвого Отца
Похищенной убийцами короной…
Да, был воистину Ты Рыцарем-Царем,
Храня в душе величье Самодержца,
И как Помазанник Ты правил алтарем
Отдав ему Свою святыню сердца.
Воздвигнув пастырей из закоснелой тьмы
Приведшей их к нужде и умаленью,
Ты просвещал наукой их умы
Готовя их к высокому служенью.
Ты обеспечивал спокойный сельский труд,
Давал правителей, годами умудренных,
Установил нелицемерный суд
И защищал всемерно угнетенных.
Твоей души не подкупала лесть,
Придворным прихвостням жилось с Тобой не сладко,
Ценил Ты в людях правду, долг и честь,
Являясь символом закона и порядка.
И в дни безумия заморских бунтарей
Вождю любимому Ты отдал повеленье,
Сказав ему: «Иди, спасай царей!»..
И он пошел и подавил волненье.
Дивился мир на русские полки,
Любуясь мощностью стихийной их лавины.
И Альпы встретили победные штыки
Склонив покорно снежные вершины.
Гремела слава сказочных орлов,
Царил над ними гений их Суворов,
А там, на Ладоге, у Невских берегов
Сплетались нити тонких заговоров.
Поход на Индию блистательных дружин
Был для Тебя смертельным приговором
И умер Ты, державный паладин,
С отвагой рыцарской и царственным укором.
Злодейка Англия — гремучая змея
Тебя ужалила неумолимым жалом,
Чтоб отстранить опасность лезвия,
Грозившего британским феодалам.
Рабы сановные, сомкнувшись в тесный круг,
В глухую ночь во славу Альбиона,
Забыв присягу бескорыстных слуг,
Убили Стража Веры и Закона.
Убили рыцаря Господнего Креста
И, посрамив правдивые скрижали,
Историков продажные уста
Перед потомками Тебя оклеветали…
. Но день придет и в прежней чистоте
Для назидания грядущих поколений
Воспрянет истина в священной наготе,
Освобожденная от долгих заблуждений.
Рожденные столетней клеветой,
Рассеются все призраки обмана,
И встанет в славе Праведник Святой
Из гроба мрачного «безумного тирана»…

Бехтеев Сергей

*****

Его Императорскому Величеству
Павлу Первому при восшествии
На Всероссийский престол

Ты принял скиптр Екатерины —
Монарх! Зри север, юг, восток;
Зри оба мира половины:
Сей мощный скиптр писал их рок,
Владел и сушей и морями

И царства покорял с царями;
Но грозен, гибелен врагам,
Он зиждил памятник России,
Его же ввек почтут стихии;
Он блеск давал ее сынам.

Давал и даст он им конечно,
О Павел! и в твоих руках;
Род орлий познается вечно
И в чадах и сынов в сынах.
И ты ль не будешь в мире громок?
Ты Иоаннов двух потомок,
И кровь Петра в крови твоей;
Ты сын владевшия полсветом;
Ты россов царь — и стал предметом
Внимания вселенны всей.

Ступай, наследник царств и славы!
Любой к бессмертию тропой;
Вещай властителям уставы;
Карай противников войной.
Се тысячи нелобедимых,
Всегда в триумфах, в лаврах зримых;
К победам новым на пути
Они вдруг крылья опускают,
И царска слова ожидают,
Которым светом потрясти.

Постойте, пламенны герои!
Монарху подвиг предстоит
Важнейший низложенья Трои:
Он прежде правды вземлет щит
И твердыми идет стопами
Не дщерей разлучать с отцами,
Не кровь невинных проливать,
Но гидр — страшнейших, чем Лернейски,
Ужаснейших, чем львы Немейски, —
Идет пороки он карать.

Идет — и лесть уже бледнеет,
Дрожит обман с двойным лицом,
И злато роскоши тускнеет

Пред медным воина щитом;
Он кинет взор — и злость низложит;
Речет — мздоимство уничтожит
И слабых с сильными сравнит. —
О! где я, где? Иль в новом мире?
Летай рука моя по лире!
Вся кровь от радости кипит!

Друг смертных, гений в багрянице,
Глагол его есть глас отрад
Гонимым, сирому, вдовице
И благо миллионов чад;
Талант, достоинства, заслуги
Любимцы суть его и други,
А стражею любовь сердец;
Отвсюду разные языки
Торжественны возносят клики:
О Павел, Павел! наш отец!

Цветет Россия вертоградом,
Сияет радости лучом!
Весь с весью, град стязует с градом
В избытке, в первенстве своем;
Все, все сокровища природы,
Что внутрь земли, что кроют воды,
Возникшими пред Павлом зрю:
И горы злато источают,
И океаны извергают
Левиафанов в дар царю.

Но что! Куда летят Язоны
Поверх ярящихся валов?
Каким странам несут законы
И страшну мощь своих громов?
Не кройтесь в глубину, наяды!
Спокойся, мир! то росски чады,
Любители наук и муз,
Летят отважнейшим полетом
Обогатиться новым светом,
Вступить с Уранией в союз.

О, коль приятно царско бремя
Для благотворныя души!
Смири свою ты наглость, время!
А ты, о истина! впиши
Надежной, смелою рукою
Царя, плененного тобою,
На трон отцов сволх восход!
Едва облекся он в порфиру,
Вдруг жертвенник возникнул миру,
И славный — счастлив стал народ.

Вдруг скиптр его, как жезл волшебный,
Тел чад, сил рождших воскресил
И радости бальзам целебный
Во грудь отчаяния влил.
О Павел! будешь чтим веками:
Ты начал властвовать сердцами,
Ты с первым шагом приобрел
На нашу верность новы правы
И воспарил ко храму славы,
Как к солнцу бодрственный орел.

Дмитриев Иван

*****

Родился он 20 сентября (1 октября) 1754 года
В Санкт-Петербурге.

Его отцом был император Петр III (1728-1762),
Родившийся в германском городе Киле,
И получивший при рождении имя Карл Петер
Ульрих Голштейн-Готторпский.

По стечению обстоятельств Карл Петер
Одновременно имел права на два
Европейских престола — шведский и российский,
Так как кроме родства с Романовыми,
Голштинские герцоги были в прямой
Династической связи со шведским
Королевским домом.

Поскольку у русской императрицы
Елизаветы Петровны не было собственных детей,
В 1742 году она пригласила в Россию
Своего 14-летнего племянника Карла Петера,
Который был крещен в православие
Под именем Петра Федоровича.

Мать Павла I, будущая Екатерина Великая,
Родилась 21 апреля 1729 года в Штеттине (Щецине),
В семье генерала прусской службы и получила
Хорошее для того времени образование.

Когда ей исполнилось 13 лет, Фридрих II
Порекомендовал ее Елизавете Петровне
В качестве невесты для великого князя
Петра Федоровича.

И в 1744 году юная прусская принцесса
София-Фридерика-Августа-Ангальт-Цербстская
Была привезена в Россию, где получила
Православное имя Екатерины Алексеевны.

Молодая девушка была умна и честолюбива,
С первых дней пребывания на русской земле
Старательно готовилась к тому, чтобы стать
Великой княжной, а затем, и женой
Российского императора.

Брак с Петром III, был заключен 21 августа 1745 года
В Петербурге.

20 сентября 1754 года, через девять лет после венчания,
Екатерина родила великого князя Павла Петровича.

Это было важнейшее событие, ведь после Петра I
Русские императоры не имели детей,
Разброд и смута царили при кончине
Каждого правителя.

Именно при Петре III и Екатерине появилась
Надежда на стабильность государственного устройства.

В честь рождения Петра III писались оды.

Вот одна, которую написал Михаил Ломоносов.

ОДА НА РОЖДЕНИЕ ЕГО ИМПЕРАТОРСКАГО
ВЫСОЧЕСТВА ГОСУДАРЯ ВЕЛИКАГО КНЯЗЯ
ПАВЛА ПЕТРОВИЧА СЕНТЯБРЯ 20 1754 ГОДА

Надежда наша совершилась,
И слава в путь свой устремилась.

Спеши, спеши, о Муза, в след
И, Лиру согласив с трубою,

Греми, что Вышняго рукою
Обрадован Российский свет!

На глас себя он наш склоняет,
На жар, что в искренних сердцах:
Петрова Первенца лобзает
Елисавета на руках.

Се радость возвещают звуки!

Воздвиг Петрополь к небу руки,

Веселыми устами рек:
«О Боже, буди препрославлен!

Сугубо ныне я восставлен,
Златой мне усугублен век!»

Безмерна радость прерывала
Его усерднейшую речь
И нежны сле;зы испускала.

В восторге принуждая течь.

Когда на холме кто высоком
Седя, в округ объемлет о;ком
Поля в прекрасный летней день,
Сады, долины, рощи злачны,

Шумящих вод ключи прозрачны
И древ густых прохладну тень,
Стада, ходящи меж цветами,
Обильность сельскаго труда
И желты класы меж браздами, —
Что чувствует в себе тогда?

Так ныне град Петров священный,
Толиким счастьем восхищенный,
Возшед отрад на высоту,
Вокруг веселия считает
И края им не обретает;
Какую зрит он красоту!

Там многие народа лики
На стогнах ходят и брегах;
Шумят там праздничные клики,
И раздаются в облаках.

Там слышны разны разговоры
Иной, взводя на небо взоры:

«Велик Господь мой, — говорит, —
Мне видеть в старости судилось
И прежде смерти приключилось,
Что в радости Россия зрит!»

Иной: «Я стану жить дотоле
(Гласит, младой свой зная век),
Чтобы служить под ним мне в поле,
Огонь пройти и быстрость рек!»

Уже великими крилами
Парящая над облаками
В пределы слава стран звучит.

Труды народов оставляют
И гласу новому внимают,
Что промысл им чрез то велит?

Пучина преклонила волны,
И на брегах умолкнул шум;
Безмолвия все земли полны;
Внимает славе смертных ум.

Но грады Росские в надежде,
Котора их питала прежде,
Подвиглись слухом паче тех;
Верьхами к высоте несутся
И тщатся облакам коснуться.
Москва, стоя в средине всех,
Главу, великими стенами
Венчанну, взводит к высоте,
Как кедр меж нискими древами,
Пречудна в древней красоте.

Едва желанную отраду
Великому внушил слух граду,
Отверстием священных уст,
Трясущи сединой, вещает:

«Теперь мне небо утверждает,
Что дом Петров не будет пуст!

Он в нем во веки водворится;
Премудрость, мужество, покой,
И суд, и правда воцарится;
Он рог до звезд возвысит мой».

Сие все грады велегласно,
Что время при Тебе прекрасно,
Монархиня, живут и чтят;
Сие все грады повторяют,
И речи купно сообщают,
И с ними села все гласят,
Как гром от тучей удаленных,
В горах раздавшись, множит слух,
Как брег шумит от волн надменных
По буре, укротевшей вдруг.

Ты, слава, дале простираясь,
На запад солнца устремляясь,
Где Висла, Рен, Секвана, Таг,
Где славны войск Российских следы,
Где их еще гремят победы,
Где верный друг, где скрытый враг, —
Везде рассыплешь слухи громки,
Коль много нас ущедрил Бог!

Петра Великаго потомки
Даются в милости залог.

Что Россов мужество крепится;
И ныне кто лишь возгордится,
Сугубу ревность ощутит!

Не будет никому измены;
Падут в дыму противных стены,
Погибнет в прахе древней вид.

Ты скажешь, слава справедлива,
Во весь сие вострубишь свет;
Меня любовь нетерпелива
Обратно в град Петров зовет.

Богиня власти несравненной,
Хвала и Красота вселенной,
Отрада Россов и Любовь!

В восторге ныне мы безмерном,
Что в сердце ревностном и верном,
И в жилах обновилась кровь.

Велика радость нам родилась!

Но больше с радостью Твоей
О как Ты сим возвеселилась!

Коль ясен был Твой свет очей!

Когда Ты на престол достигла,
Петра Великаго воздвигла
И жизнь дала Ему Собой.
Он паки ныне воскресает,
Что в Правнуке Своем дыхает,
И род в нем восставляет Свой.

Мы долго обоих желали!

Лишались долго обоих,
Но к общей радости прияли,
О небо, от щедрот Твоих!

А Вам, Дражайшие Супруги,
Вам плещут ныне лес и луги,
Вам плещут реки, и моря.

Представьте радость вне и в граде,
Взаимно на Себя в отраде,
И на младаго Павла зря.

Зачни, Дитя, зачни любезно
Усмешкой Рождших познавать:
Богов Породе безполезно
Не должно сроку ожидать.

Расти, расти, расти, крепися,
С Великим Прадедом сравнися,
С желаньем нашим восходи.

Велики суть дела Петровы,
Но многие еще готовы
Тебе остались напреди.

Когда взираем мы к востоку,
Когда посмотрим мы на юг,
О коль пространность зрим широку,
Где может загреметь Твой слух!

Там вкруг облег Дракон ужасный,
Места святы, места прекрасны
И к облакам сто глав вознес!

Весь свет чудовища страшится,
Един лишь смело устремиться
Российский может Геркулес.

Един сто острых жал притупит
И множеством низвержет ран,
Един на сто голов наступит,
Восставит вольность многих стран.
Пространными Китай стенами
Закрыт быть мнится перед нами,
И что пустой земли хребет
От стран Российских отделяет,
Он гордым оком к нам взирает,
Но в них ему надежды нет.

Внезапно ярость возгорится,
И огнь, и месть между стеной.

Сие все может совершиться
Петрова Племени рукой.

В своих увидишь предках явны
Дела велики и преславны,
Что могут дух природе дать.

Уже младаго Михаила
Была к тому довольна сила
Упадшую Москву поднять
И после страшной перемены
В пределах удержать врагов,
Собрать рассыпанные члены
Такого множества градов.

Сармат с свирепостью своею
Трофеи отдал Алексею.

Он суд и правду положил,
Он войско правильное вскоре,
Он новой флот готовил в море,
Но все то Бог Петру судил.

Сего к Отечеству заслуги
У всей подсолнечной в устах,
Его и кроткия Супруги
Пример зрим в наших временах.

Пример в Его великой Дщери.

Широки Та отверзла двери
Наукам, счастью, тишине.

Склоняясь к общему покою,
Щедротой больше, как грозою,
В Российской царствует стране.

Но ты, о гордость вознесенна,
Блюдися с хитростью своей.

Она Героями рожденна,
Геройской дух известен в ней.

Но ныне мы, не зная брани,
Прострем сердца, и мысль, и длани
С усердным гласом к Небесам.

«О Боже, крепкий Вседержитель,
Пределов Росских расширитель,
Коль милостив бывал ты нам!

Чрез семь сот лет едино племя
Ты с Росским скиптром сохранил;

Продли сему по мере время,
Как нынь Россию расширил.

Воззри к нам с высоты святыя,
Воззри, коль широка Россия,
Которой дал Ты власть и цвет.

От всех полей и рек широких,
От всех морей, и гор высоких
К Тебе взывали девять лет.

Ты подал отрасль нам едину;
Умножа благодать посли
И впредь с Петром Екатерину
Рождением возвесели.

Пред мужем, некогда избранным,
Ты светом клялся несозданным
Хранить во век престол и плод.

Исполни то над поздным светом
И таковым святым обетом
Благослови Российский род.

Для толь великих стран покою,
Для счастья множества веков,
Поставь, как солнце пред Тобою
И как луну, престол Петров.

Первые годы жизни цесаревич Павел Петрович
Провел в окружении нянюшек.

Сразу же после рождения его забрала к себе
Императрица Елизавета Петровна.

Крещение Павла совершено было при
Пышной обстановке 25 сентября.

Свое благоволение к матери новорожденного
Императрица Елизавета Петровна выразила тем,
Что после крестин сама принесла ей на золотом блюде
Указ кабинету о выдаче ей 100 тысяч рублей.

После крестин при дворе начались
Торжественные праздники: балы, маскарады,
Фейерверки по случаю рождения Павла
Длились около года.

И как мы видим Ломоносов в оде,
Написанной в честь Павла Петровича,
Желал ему сравниться с его великим прадедом.

Павел получил прекрасное образование в духе
Французских просветителей.

Он знал иностранные языки, владел знаниями
По математике, истории, прикладным наукам.

В 1758 году его воспитателем был назначен
Федор Дмитриевич Бехтеев, который сразу же
Начал учить мальчика грамоте.

В июне 1760 года обер-гофмейстером
При великом князе Павле Петровиче
Был назначен Никита Иванович Панин,
Воспитателем и учителем математики у Павла
Был Семен Андреевич Порошин,
Бывший флигель-адъютант Петра III,
А законоучителем (с 1763 года) –
Архимандрит Платон, иеромонах
Троице-Сергиевой лавры, впоследствии
Московский митрополит.

В первый период правления Екатерину
Беспокоила проблема легитимности ее власти.

Ведь если Петр III, был все же наполовину
По матери русским человеком и, более того,
Был внуком самого Петра I, то Екатерина
Не являлась даже дальней родственницей
Законных наследников, и была лишь
Супругой наследника.

Великий князь Павел Петрович, был законным.

После смерти отца он, как единственный
Наследник, должен был занять престол
С учреждением регентства, но этого,
По воле Екатерины, не случилось.

29 сентября 1773 года 19-летний Павел
Вступает в брак, женившись на дочери
Гессен-Дармштадтского ландграфа
Принцессе Августине-Вильгельмине,
Получившей в православии имя
Натальи Алексеевны.

Через три года, 16 апреля 1776 года,
Она умерла при родах, вместе с ней погиб
И ребенок.

Екатерина, однако, не желая терять времени,
Начинает новое сватовство.

На этот раз царица остановила свой выбор
На вюртембергской принцессе
Софии-Доротее-Августе-Луизе.

С курьером доставляют портрет принцессы,
Который Екатерина II и предлагает Павлу,
Говоря, что она «кроткая, хорошенькая, прелестная,
Одним словом, сокровище».

Наследник престола все больше и больше
Влюбляется в изображение, а уже в июне
Отправляется в Потсдам на сватовство
К принцессе.

Увидев принцессу впервые 11 июля 1776 года
Во дворце Фридриха Великого,
Павел пишет матери:
«Я нашел невесту свою такову,
Какову только желать мысленно мог:
Не дурна собой, велика, стройна,
Отвечает умно и расторопно.

Что же касается до сердца ея, то имеет она
Его весьма чувствительное и нежное…

Любит быть дома и упражняться чтением,
И музыкою, жадничает учиться по-русски…»

Познакомившись с принцессой,
Великий князь пылко влюбился в нее,
А расставшись, уже с дороги пишет ей
Нежные письма с признанием в любви
И преданности.

В августе София-Доротея приезжает
В Россию и, следуя наставлениям Екатерины II,
15 (26) сентября 1776 года принимает
Православное крещение под именем
Марии Федоровны.

Уже через год, 12 декабря 1777 года, у молодой четы
Появляется первый сын, Александр.

По случаю рождения наследника в Петербурге
Был дан 201 пушечный выстрел,
А державная бабушка Екатерина II
Подарила сыну 362 десятины земли,
Положившие начало селу Павловское,
Где позднее был построен дворец-резиденция
Павла I.

С Марией Федоровной Павел обрел истинное
Семейное счастье.

Павел предстает образцовым семьянином,
Давшим пример всем последующим русским
Императорам — своим потомкам.

В сентябре 1781 года великокняжеская чета
Под именем графа и графини Северных
Отправляется в большое путешествие по Европе,
Длившееся целый год.

Во время этой поездки Павел не только
Осматривал достопримечательности
И приобретал произведения искусства
Для своего строящегося дворца.

Путешествие имело и большое
Политическое значение.

Впервые, вырвавшийся из-под опеки
Екатерины II, великий князь имел
Возможность лично познакомиться
С европейскими монархами,
Нанес визит папе римскому Пию VI.

В Италии Павел, следуя по стопам своего
Прадеда императора Петра Великого,
Серьезно интересуется достижениями
Европейского кораблестроения и знакомится
С постановкой военно-морского дела за границей.

В Ливорно цесаревич находит время
Для посещения находящейся там русской эскадры.

В результате усвоения новых веяний
В европейской культуре и искусстве,
Науке, и технике, стиле, и образе жизни,
Павел во многом изменил, и свое
Собственное мировоззрение, и
Восприятие российской действительности.

Очень хотелось бы сказать, что Павел был
Любящим сыном.

До нас дошло письмо Павла к матери
Екатерине;

«Госпожа дражайшая матушка!

Отвлекитесь, сделайте милость, пожалуйста,
На мгновение от Ваших важных занятий,
Чтобы принять поздравления, которые мое сердце,
Покорное и послушное Вашей воле,
Приносит в день рождения Вашего
Императорского Величества.

Да пусть Всемогущий Бог благословит
Ваши драгоценные для всего отечества дни
До самых отдаленных времен человеческой жизни,
И пусть у Вашего Величества не иссякнет
Никогда для меня нежность матери, и
Правительницы, всегда дорогой, и
Почитаемой мною, чувства,
С которыми остаюсь для Вас,
Ваше Императорское Величество,
Самый покорный, и самый преданный сын,
И подданный Павел.»

И вот внезапно Екатерина заболевает,
И в присутствии сына, внуков, и близких
Придворных императрица скончалась,
В возрасте 67 лет, из которых 34 года она
Провела на русском троне.

Уже в ночь на 7 (18) ноября 1796 года
Все были приведены к присяге
Новому императору — 42-летнему Павлу I.

К моменту вступления на престол
Павел Петрович был человеком с
Установившимися взглядами и привычками,
С готовой, как ему казалось, программой действий.

Еще в 1783 году Павел погружается
В теоретические рассуждения о настоятельной
Необходимости изменения управления Россией.

Ещё в 30-летнем возрасте он получил
От матери большой список литературных
Произведений для глубокого изучения.

Здесь были книги Вольтера, Монтескье,
Корнеля, Юма и других знаменитых
Французских, и английских авторов.

Павел считал целью государства
«блаженство каждого и всех».

Формой правления он признавал только
Монархию, хотя и соглашался с тем,
Что эта форма
«связана с неудобствами человечеств».

Однако Павел утверждал, что самодержавная
Власть лучше других, так как
«соединяет в себе силу законов власти одного».

Из всех занятий, новый царь имел наибольшее
Пристрастие к военному делу.

Советы боевого генерала П.И. Панина и
Пример Фридриха Великого увлекли его
На военный путь.

Павел считал себя продолжателем дела
Петра I по преобразованию России.

Идеалом же для него была прусская армия,
Сильнейшая в Европе того времени.

Павлом были введены новая единая форма,
Устав, вооружение.

Солдатам было разрешено жаловаться
На злоупотребления своих командиров.

Все строго контролировалось и, в целом,
Положение, например, нижних чинов стало
Лучше.

Вместе с тем, Павел отличался определенным
Миролюбием.

В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую
Коалицию с Англией, Австрией, Турцией
И Королевством Обеих Сицилий.

По настоянию союзников главнокомандующим
Русскими войсками был назначен опальный
А.В. Суворов, в ведение которого передавались
И австрийские войска.

Под руководством Суворова Северная Италия
Была освобождена от французского господства.

В сентябре 1799 года русская армия совершила
Знаменитый переход через Альпы.

За Итальянский поход Суворов получил чин
Генералиссимуса и титул князя Италийского.

Однако, уже в октябре того же года Россия
Разорвала союз с Австрией, а русские войска
Были отозваны из Европы

Звучит в горах раскатистое эхо
Лавиной шумной говора и смеха,
Шагов людских и ржанья лошадей…

Под пушек громогласные раскаты
С небес альпийских движутся солдаты
Суворовские к Родине своей.

В 1787 году, отправляясь в первый и
Последний раз в действующую армию,
Павел оставил свой «Наказ», в котором
Изложил свои мысли об управлении
Государством.

Перечисляя все сословия, он останавливается
На крестьянстве, которое «содержит собой
И своими трудами все прочие части, следственно,
Уважения достойно».

Павел попытался провести в жизнь указ о том,
Чтобы крепостные крестьяне работали
Не более трех дней в неделю на помещика,
А в воскресенье вообще не трудились.

В сфере финансов Павел считал,
Что доходы государства принадлежат государству,
А не государю лично.

Он требовал согласовывать расходы
С надобностью государства.

Павел приказал переплавить на монеты
Часть серебряных сервизов Зимнего дворца,
Уничтожить до двух миллионов рублей
Ассигнациями для сокращения государственного
Долга.

Был издан указ о восстановлении университета
В Прибалтике, открылась в Петербурге
Медико-хирургическая академия,
Много школ и училищ.

Вместе с тем, чтобы не допустить в Россию
Идеи «развратной и преступной» Франции,
Запрещалась учеба русских за границей,
Устанавливалась цензура на ввозимую
Литературу и ноты, даже запрещалось
Играть в карты.

Новый царь обратил внимание на улучшение
Русского языка.

Вскоре по вступлении на престол, Павел
Приказал во всех официальных бумагах
«изъясняться самым чистым и простым слогом,
Употребляя всю возможную точность,
А высокопарных выражений,
Смысл потерявших, всегда избегать».

Павел требовал от всех честного исполнения
Своих обязанностей.

Так, проезжая по городу, император увидел офицера,
Идущего без шпаги, а сзади денщика,
Несущего шпагу и шубу.

Павел подошел к солдату и спросил,
Чью шпагу он несет.

Тот ответил: «Офицера, что идет впереди».

«Офицера! Так что, ему трудно носить свою шпагу?

Так надень ее на себя, а ему отдай свой штык!».

Так Павел произвел солдата в офицеры,
А офицера разжаловал в рядовые.

Это произвело громадное впечатление
На солдат и офицеров.

В частности, последние, опасаясь повторения
Подобного, стали ответственнее относиться к службе.

С целью контроля за жизнью страны, Павел
Вывесил у ворот своего дворца в Петербурге
Желтый ящик для подачи прошений на его имя.

Подобные донесения принимались и на почте.

Это было для России в новинку.

Правда, этим тут же стали пользоваться
Для ложных доносов, пасквилей и карикатур
На самого царя.

Вот мы узнали, каким же был правнук Петра I —
Император Павел.

Но ведь мы недаром же изучаем жизнь
Правителей России, для нас всего важней,
Что же осталось после их правлений,
Какой же след оставили они после себя.

И как всегда, мы обратимся к «Книге Пророка».

В пятнадцать лет в Москве наследник Павел
Больницу иждевеньем основал.

А после смерти матери он тело
Отца с ней рядом перехоронил.

В Москве короновавшись по обряду,
Вернулся править Павел в Петербург,
В тот город, где когда-то он родился.

«Устав военный флота» он издал,
Штат утвердил лесному управленью,
Губернии в России возродил
И договор с Британией союзный
Он подписал. Российский государь,
Чтя тяготы альпийского похода,
Возвёл в генералиссимуса чин
Суворова – защитника державы
И гения стремительных побед.

Трактат о дружбе Павел заключает
Впервые с Португалией, страной
Доселе неизвестной и далёкой.

Дарует покровительство своё
Царь на дела в Америке российским
Промышленникам крепким и купцам.
Портовых, пограничных карантинов,
И банка для российского дворянства
Затем Уставы Павел утвердил…

Доныне возвышается дворец
В туманном Петербурге, имя Павла
Носящий, романтической твердыней …

Да Книга ведь прав, ведь Павел I
Сделал то, что должен сделать сын.

Перезахоронил он тело своего отца
Петра III, убитого 34 года назад.

Но это был не только сыновий долг,
А это было одно из важных
Политических актов.

Множество планов Павла I так и остались
Неосуществленными.

В своём Михайловском дворце
Павел Петрович был убит 11 (23) марта
1801 года.

Группа заговорщиков проникла в Михайловский
Замок, поднялась к спальне императора, где,
Он был убит Николаем Зубовым,
Который ударил его массивной золотой
Табакеркой в висок.

Павел был двойственен.

Рыцарь в духе уходящего века, он не смог
Найти свое место в веке XIX,
Где прагматизм общества и относительная
Свобода представителей верхушки общества
Не могли далее существовать совместно.

Общество, которое за сто лет до Павла
Терпело любые выходки Петра I,
Не стало терпеть Павла I.

«Наш романтический царь», так именовал
Павла I Александр Сергеевич Пушкин,
Не сумел справиться со страной,
Которая ждала не только усиления власти,
Но и, прежде всего, различных реформ
Во внутренней политике.

Реформ, которых Россия ждала от каждого
Правителя.

Однако от Павла, в силу его воспитания,
Образования, религиозных принципов,
Опыта взаимоотношений с отцом и,
Особенно, с матерью, таких реформ ждать
Было напрасно.

Павел был мечтателем, желавшим
Преобразовать Россию, и вызывавшим
Неудовольствие всех.

Несчастный государь, принявший смерть
Во время последнего, в истории России,
Дворцового переворота.

Несчастный сын, повторивший судьбу
Своего отца.

Закончить историю правления Павла I
Я хочу словами Оды, которую сочинил
Михаил Ломоносов Цесаревичу
Павлу Петровичу в день его тезоименитства.

Взойди, багряная Аврора,
Спокойно в тихи небеса!

В лугах цветы рассыпли, Флора,
Цветами украси леса!

Победоносных войск успехом
Раздайся по долинам эхом,
Приятный, вожделенный глас:
«Войну судьбина окончала
И новым лавром увенчала
Монархиню и с нею нас!»

Ея оружья, музы, славу
Возмогут ли позабывать,
Хотя и кроткую державу
Всечасно будут воспевать?

Трофеем Бендер вечным будет,
Перикла росска не забудет,
Вспомянется российский флаг.

Дней наших слава не увянет,
Доколе сушею не станет
Попранный днесь Архипелаг.

Се, князь, войны преславны виды.

Ужасны Порте времена.

Герои наши, как Алькиды,
Светят российски племена.

Но я победу оставляю,
Не тем Россию прославляю,
Тебя воспети я хочу:
Петрополь буди мне свидетель.
Бессмертну в смертном добродетель
Я ныне свету возвещу.

Ко должности монарша сана
Внимает он о божестве
И, слыша нова Феофана,
Зрит бога он во естестве.

С законом басен не мешает
И разум правдой украшает,
Пренебрегая сказки жен,
Не внемля наглу лицемерству,
Не повинуясь суеверству,
Которым слабый дух возжжен.

Пряма в Эдем сия дорога,
Сии довольны чудеса.

«Люби ты ближнего, чти бога,
Бог создал землю, небеса.

В едином том ищи блаженства», —
Достойный муж первосвященства
Ему на всяк вещает день,
Зимы не емля вместо лета,
И, вместо полудневна света,
Не внидет полуночна тень.

А Ментор то же утверждает,
Что предписует нам закон.

Страстей волненье побеждает
Во Телемаке Фенелон.

Мужей толь мудрых и избранных,
И Павлу к наставленью данных,
С почтением Россия зрит.

Великая Екатерина!

Тебя за таковаго сына
Россия вся благодарит.

Прешли младенчеству уроки
Для будущих геройству дел.

Не прикоснулися пороки,
И дух божественно созрел.

Сквозь тьму незнания князь ночи
В небесны круги взводит очи:
Премудрости не зрит конца.

Он видит малость человека,
И в человеке краткость века,
А в боге мудрого творца.

Планеты, шар земной — пылинки,
Копышемся и мы, как прах.

Империи — кусочки глинки.
Но как он мыслит о царях,
Вселенна коих величает?

Не сим царь сан свой отличает,
Что льзя разити и пленять,
Что все пред ним стоят со страхом,
Что властвует людьми, как прахом,
И что он может жизнь отнять.

Когда монарх насилью внемлет,
Он враг народа, а не царь.

И тигр, и лев живот отъемлет,
И самая последня тварь.

Змея презренья не умалит,
Когда кого, ползя, ужалит,
Пребудет та ж она змея.

Вот так о венценосцах мыслит,
Которых даром божьим числит,
Великая душа сия.

И что на троны возведенны
Не для себя они одних.

Хотя и для себя рожденны,
Но для и подданных своих.

Нестройный царь есть идол гнусный
И в море кормщик неискусный;
Его надгробье: «Был он яд».

Окончится его держава,
Окончится его и слава,
Исчезнет лесть, душа — во ад.

Не сносят никогда во гробы
Цари сияния венца,
Сиянье царския особы
Есть имя подданных отца.

Прейдут шумящи вечно реки,
Дела останутся навеки
И честь до солнца вознесут.

Преходят лета скоротечны,
Но души в нас, конечно, вечны,
Как вечен правый божий суд.

Не пременяй сея ты мысли,
Так будешь нам покров и щит.

И дни свои щедротой числи,
Как числил оны щедрый Тит.

Прострешь по Северу зеницу
И на морях свою десницу,
Главу возвысишь, яко кедр.

Прекрасней будешь райска крина.
Таков, как нам Екатерина
Или какое великий Петр.

Российская Фетида вскоре
Восколебала горы, лес.

Подвигла Средиземно море.

Ты будь российский Ахиллес,
Но только к нужной обороне.

В други дни будь Сократ на троне
Ко счастью полуночных стран.

Тогда явишься ты в порфире,
Как солнце среди лета в мире,
Таков велик, каков твой сан.

Царствование Павла I длилось всего
Четыре года, четыре месяца и
Четыре дня.

Журавлева Нонна