Стихи о Скале Ифигения

Позабыв о летней лени, я
тут брожу, чтоб вдаль смотреть.
Здесь когда-то Ифигения
отвела от брата смерть.
Той легенды след затерянный
прячут ветер и волна,
да и сам не очень верю я,
но скала-то — вот она!
Помнит жертвоприношения,
тавров рёв, алтарь в дыму…
Только скалы Ифигении
и другие есть в Крыму.
Этот край овеян мифами
до песчинки — просто весь! —
и душа недаром рифмами
начинает бредить здесь…
А сейчас
с ружьём подводным
затаись у дна со мной.
От забот и грусти отдых
есть у жизни и такой.
И — гляди! — идёт, сверкая,
на тебя — приём не нов! —
ослепительная стая
крутолобых лобанов!
Как трамплин для взлёта в небо,
вздыблен скальный монолит,
здесь смешались явь и небыль,
солнце, воздух и гранит.
И нисколько древний тополь
у скалы — не нарочит,
греко-римское — Кастрополь! —
так таврически звучит!..

Егиазаров Вячеслав

*****

Как же не вовремя лань Артемиды
Царь, твой отец, подстрелил на охоте!
Сколь ни молите богиню, Атриды,
Вы благосклонность ее не вернете.

Собрано войско, нет коему равных,
Троя достойна и гнева, и мести.
Но не добыть вам побед достославных
И Приамидом похищенной чести.

Впрочем, богиня не раз намекала,
Что ожидает обещанной жертвы.
Вот и решил царь, что время настало
Пред Артемидой исполнить обеты.

О, Ифигения, ты ли не знаешь:
Царь обещал ей тебя! За тобою
Прислан хитрец Одиссей. Понимаешь,
Им ведь без жертвы не выиграть боя!

Мать словно львица бросалась на мужа:
«Хочешь побед, но какою ценою?!
Иль в голове у тебя помутилось —
Дочь променять на какую-то Трою!»

Не изменил Агамемнон решения.
Время вмешаться герою Ахиллу:
«Я защищу тебя, о Ифигения,
Царь понимает лишь грубую силу!»

Но Агамемнона дочь отвечала:
«Из-за меня братской крови не лейте,
Коль свою жертву богиня избрала,
Ради победы готова я к смерти.

Я не умею, как воин, сражаться,
Но Артемида даёт мне возможность
В общем сражении с жизнью расстаться,
Вам обеспечив побед непреложность!»

Мужеством девы потом восхищались
Все храбрецы от Микен до Итаки
И вдохновленные ею бросались
Смело под стенами Трои в атаки.

Ну а тебя же саму Артемида
Прям под ножом заменила козою…
И пусть не мрачное царство Аида,
Но эта дикая злая Таврида
Ныне сияет твоей красотою.

О Ифигения! Участь несносна
Таврской жрицы — почетное рабство.
Здесь земляков твоих в жертву приносят,
И Артемида приемлет те яства…

Полно! Утешься, сестра Ифигения.
Знаешь, что ценно пред истинным Богом?
Подвиги? Нет. Но любовь и смирение.
Ты и сама догадалась о многом.

Базовский Андрей

*****

За красавицей-женою
В Иллион, то бишь на Трою
Царь Эллады шёл войною.

Село войско в корабли,
Да отчалить не смогли, —
Боги им не помогли.

Агамемнон — царь Эллады
С Артемидою не ладил
Из-за смерти её лани.

Пусть богиня Артемида
Не показывала вида,
Но за лань брала обида.

Неистовствует царица.
По её приказу злится
Три недели ветер в лица.

Ждут войска у моря-бездны.
Ожиданья бесполезны.
В стане начались болезни.

Ропот слышится. Некстати
Объявил вдруг прорицатель
Волю божью царской знати:

— Я от ужаса немею, —
Дочь царя — Ифигенею
Волей божией своею

Жаждет в жертву Артемида.
Всемогущая Киприда
Ждёт её у стен Аида.

Агамемнон горько плачет.
Как поступишь тут иначе,-
Дочь или в войне удача…

Вдоль рядов несметной рати
Дочь царя в венчальном платье
Гордо шла. А прорицатель

Вынул жертвенный кинжал,
Рукоять в руке зажал,
Молча жертву-деву ждал.

Агамемнон, видя дочь,
Ей ничем не мог помочь, —
Отошёл болезный прочь.

Прорицатель же Калхас
Бросил нож в священный таз,
Отвести не может глаз

От красавицы-царевны
И, забыв обычай древний,
Встал пред жертвой на колени.

Вышел из рядов Ахилл,
Жертву чем-то окропил,
К Артемиде возопил:

— Всемогущая богиня,
Да святится Ваше имя,
Ниспошли нам море ливня,

У троянских берегов
Поражением врагов
Мы искупим лани кровь.

Взял Калхас из таза нож,
(Тоже, скажете, хорош)
Замахнулся он…И что ж,-

Нет царевны. Только глянь,
Бьётся в судорогах лань.
А над войском божья длань…

Ифигения спаслась.
Вот какие чудеса
Ниспослали небеса.

Прорицатель же Калхас,
Как-то очень даже враз
Перевёл тут божий глас:

— Артемиду, дочь Зевеса,
Бога Солнца, Громовержца,
Вижу я у края леса.

Уведя царевну-дочь
Боги наши хошь-ни-хочь
Нам в войне должны помочь.

Летом или же зимою
Одолеем город Трою,-
Можно враз идти войною.

Лани жертвенное тело
Ярким пламенем горело,-
А войска взялись за дело.

Ветер мигом стал попутным.
Паруса уже надуты.
Не теряя ни минуты,

Войско село в корабли,
От причалов отгребли,
И растаяли в дали.

Дочь Зевеса Артемида,
Взяв царевну под эгиду,
Переправила в Тавриду.

Там в Таврической столице
Ифигения-девица
Стала в храме старшей жрицей.

Правил таврами Фоапт.
А Ифигении брат
Орест, друг его — Пилад

Через много-много лет,
После радостей и бед,
Поражений и побед,

Уплыли за горизонт.
Переплыв Эвксинский Понт,
Увидали яйлы гор.

Спрятав свой корабль у скал,
Чтоб никто не отыскал,
Орест рыскал по лескам.

Верный друг его Пилад
Отыскал таврийский град,-
Только Орест был не рад.

Не успел он пикнуть даже,
Как его скрутила стража,-
И Орест попал туда же.

А пришельцев на Тавриде
Отправляли в жутком виде
В жертву богу Артемиде:

Жертве делали укол,
Омывали тело, стол…
А потом — главу на кол.

Этот варварский обряд,
Как в народе говорят,
По велению царя

Ждал Ореста и Пилада.
Неуместна тут бравада,
Но коль надо, значит, надо.

Волоокая девица,
Храма Артемиды жрица,
Была Ореста сестрица.

Среди жертвенного зала
Жрица очи повязала.
И с участием сказала:

— Этот варварский обряд
Уж пятнадцать лет подряд
Не по личной воле я

Выполняю потому,
Что народу моему
Жизнь моя с тех пор в вину.

Кто вы, юноши, скажите,
Да молиться поспешите,-
Ждёт вас божия обитель.

Жрица была очень рада,-
Оба из одного града,-
Смягчить участь даже надо:

— Пусть один из вас погибнет,
Жертвой богу Артемиде,
А другой, который видел,

Передаст его родне
И об нём, и обо мне,
Жрице в дальней стороне.

Жрица села,- пишет весть,
Что и как, и что здесь есть,
Жив ли милый брат Орест…

А Орест с Пиладом спорят,
Плачут бедные от горя,
Посейдона — бога моря

Просят каждый друг за друга,
Чтоб отвёз того к супругам…
Очень было грекам туго.

Жрица же Ифигения,
Дописала, заклеила,
Подписала брата имя,

Брату подаёт письмо, —
Тут узнать её он смог, —
Улыбнулся даже бог.

И они все трое плача,
(Вот удача так удача)
Чтоб Фоапта одурача,

Всем троим сбежать домой,
План составили такой,
И опасный, и простой:

Объявила жрица вскоре:
В храме Артемиды горе, —
Нужно мыть статую в море.

К морю длинной вереницей
Шли Пилад, Орест и жрица,
И войска царя с царицей.

Возле берега у скал
Спрятанный корабль стоял,
Но никто о том не знал.

Жрица строго повелела
Воинам оставить стрелы
И, пока омоют тело,

Отойти на сто шагов,
Чтобы не видал никто
Омовение святой.

Скрылись воины из глаз.
Жрица меч взяла и раз,
Разрубила узы враз.

Трое прыгнули в корабль,
Сразу же убрали трап:
— Прощевайте, царь Фоапт!

Воины засомневались, —
Что-й-то долго омывались, —
Подошли и растерялись:

Стрелы спрятаны были,
Греки парус подняли
И растаяли в дали.

Так статуя Артемиды
Из-за Понта из Тавриды
Уплыла из тавр в эллины.

Махиненко Василий

*****

Легенда об Ифигении в Тавриде

В Крыму на берегу скалистом,
Который видел много бед,
Кастрополь есть- посёлок чистый,
Ему уже так много лет.

У моря, где волна вскипает,
Есть пляж прибрежный и скала.
Не все её названье знают,
Хоть та размером не мала.

Зовут скалу ту Ифигения,
Её не зря назвали так.
Чтоб исключить у всех сомнения,
Легендой я рассею мрак.

Когда-то греческие воины
На Трою двинулись в поход,
Но были паруса спокойны,
Не дул уж ветер целый год.

Гневилась видно Артемида
На Агамемнона — на царя.
У всех Богов была обида —
Царь лань убил святую зря.

Теперь, чтоб ветер появился,
Решили в жертву принести
Царёву дочь, чтоб грех прикрылся,
Войну с победой провести.

Дочь Ифигению любили
И царь, и греческий народ,
Но Боги всё ж важнее были,
Чем царь и целый царский род.

Так Ифигенья жертвой стала,
Царь плача сам её отвёл,
Чтоб дочка жизнь свою отдала,
Сам положил её на стол.

Взял вещий грек нож со слезами,
На девушку венок надел,
Просил победы над врагами
И нож воткнуть в неё хотел,

Но вдруг у алтаря забилась
В предсмертных судорогах лань.
Случилось чудо-дочка скрылась,
Взяла так Артемида дань.

Жизнь Ифигеньи сохранила,
Её забрала с алтаря,
На море ветер пропустила,
За лань простила и царя.

Взяла Богиня Артемида
Дочь Ифигению с собой,
Перенесла её в Тавриду
И жрицей сделала святой.

Но люди этого не знали,
Лишь лань лежала на столе.
В поход на Трою их позвали
Все паруса на корабле.

Война у Трои долго длилась
Прошло уже немало лет,
Но в памяти царя хранилась
Та жертва — дочь, как силуэт.

Подрос Орест- брат Ифигеньи,
Стал смелым, сильным, как отец.
Ему пришло одно виденье,
Смог объяснить его мудрец.

Орест увидел Артемиду —
Она стояла среди скал,
Звала его приплыть в Тавриду,
Чтоб статую её забрал.

Мудрец сказал: Раз Артемида
Об этом просит, ты плыви,
Иначе возрастёт обида,
Любовь к Богине прояви.

Орест взял в путь Пилада друга,
Подплыл к Тавриде в таврский храм,
Вошёл в него, где в центре круга
Увидел Артемиду там.

Хотел украсть, но тавры-воины
Его схватили, как вора,
Связав, доставив под конвоем
К воротам царского двора.

Царь был жесток, не знал пощады,
Отдать их в жертву он решил,
Сказав, должны быть чести рады,
Что Артемиде их дарил.

Отправил в храм друзей он бедных,
Решив их в жертву принести.
Отдали жрице греков бледных
В нормальный вид их привести.

Помыв пришельцев в центре зала,
Покрыв повязками виски,
Им Ифигения вдруг сказала,
Что лица их ей так близки.

Узнала жрица, что два друга
Родились в Греции родной
И к царскому близки так кругу,
И битв так много за спиной.

Судьбу решила их исправить,
Возможно одного спасти,
Его домой с письмом отправить,
Родному брату отвезти.

Пока два друга выбирали,
Кому остаться умирать,
Письмо им жрица написала.
Спросил Орест: Кому отдать?

Когда услышал своё имя,
Всё понял, вот его сестра,
И гибель их недопустима,
Им вместе убегать пора.

Вопрос лишь в том, как можно скрыться?
Чтоб Артемиду увезти,
От гнева тавров уклониться,
И где корабль приобрести.

Не долго способы искали
Жизнь сохранить и убежать.
Чтоб правду тавры не узнали,
Царя лишь надо напугать.

В Тавриде жрицу все любили
Все верили её словам:
-Статую сильно осквернили,
И чистить нужно лишь волнам,

Ведь Артемиду вымыть надо,
В воде глубокой окунуть,
Готовить пленных для обряда,
С них грязь чужую отряхнуть.

Царь с Ифигеньей согласился,
Корабль и охрану дал,
С очисткой пленников смирился,
И на скале процесса ждал.

Корабль только выплыл в море,
Верёвки сняли все с себя,
Всё судно захватили вскоре,
Охрану быстро истребя

Все скоро в Грецию приплыли,
Отец их встретил и народ,
Статую в храм установили,
Пусть беды Греции прервёт.

От таврского царя всё скрыли,
Считал он: Ифигения на дне.
В народе эту женщину любили,
Отдали её имя той скале,

Где царь сидел, корабль видел,
Но жрицу он спасти не смог,
Лишь Грецию возненавидел,
Надолго ей закрыв порог.

С тех пор скала та Ифигенья
Стоит на страже от врагов,
Уж сотни лет без изменений
Ни от ветров, ни от штормов.

Турвелес Игорь