Стихи о Боттичелли

«Весна» Боттичелли, «Весна» Боттичелли,
летящие линии в солнечном теле,
струящийся, плавный, томительный танец,
шары золотые, хитонов багрянец.
О чудо чудес, «боттичелиев контур»,
мазок, убегающий вдаль к горизонту.
В изломах материй и складках капризных —
сознание хрупкости, зыбкости жизни.
В изменчивых лицах мадонн Боттичелли
есть то, что мы втайне от жизни хотели,
всё то, что пленяет нездешнею властью —
пронзительно-чёткая формула счастья.

Кравченко Наталия

*****

О, Боттичелли, что за веру
Принёс ты на холсте «Венеры…»?
В какую смотрит она даль?
Зачем Красе придал печаль?
«Останься пеной, Афродита…»,
Но ты нарушил сей запрет,
Венере предложив сей брег
Греха, порока, злого крика…
Печать на истину печали
Ты, Боттичелли, совершил.
Зефир волнуется отчаянно,
А миг вот-здесь-рожденья жив!
…час предрассветный дышит ритмом,
Рождая пропись буквы «v»…
Венера замкнуто-открыта,
Открыта внутрь, закрыта — вне.

Багинский Валентин

*****

Девочка… Ботичелли. Джотто.
Зиму — носком ботинка,
Ангелу на нос — шарф.
Я бы пролил немного
Масла в вино. Забота —
Новую краску сделать…
Выкрасить старый шкаф…
Выкрасть закат у Бога,
Смять его,
Как газету…
Пусть пошуршит немного,
Пеной облезет с крыш
Девочка, смерть, как гильза…
Ну, не смотри так строго
День — молоко с ванилью…
Жми на курок, малыш!!!

Астрикова Лана

*****

В имении, оставленном врагами,
Среди картин, среди старинных рам
С холста в тяжёлой золочёной раме
Мадонна тихо улыбалась нам.

Я перед нею снял свой шлем ребристый.
Молитвенно прижал его к груди.
Боями озверённые танкисты
Забыли вдруг, что ждёт их впереди.

Лишь о тепле, о нежном женском теле,
О мире каждый в этот миг мечтал.
Для этого, наверно, Боттичелли
Мадонну доброликую создал.

Для этого молчанья. Для восторга
Мужчин, забывших, что такое дом.
Яснее батальонного парторга
Мадонна рассказала нам о том,

Что милостью покажется раненье,
Что снова нам нырять в огонь атак,
Чтобы младенцам принести спасенье,
Чтоб улыбались женщины вот так.

От глаз Мадонны, тёплых и лучистых,
С трудом огромным отрывая взор,
Я вновь надел свой танкошлем ребристый,
Промасленный свой рыцарский убор.

*****

Ты был король эпохи Возрождения,
Цветами украшал свои холсты
И приходили к нам из темноты
Прекрасные и хрупкие видения.

Всем позволял увидеть край богов
И восхищаться грацией Венеры,
Но лишь ханжи, да злые лицемеры
Узрели грех в союзе лепестков.

Царицу грёз — живую Симонетту
В картинах, как в поэмах воспевал
И Медичи влюблённый ликовал
Твоим небесным гением согретый.

А после были жаркие костры
Которые воздвиг Савонарола
И гибло всё по прихоти «закона»
И ты поддался вихрю той игры…

Ты трубадуром был и живописцев
Своей манерой сильно задевал,
При этом сам холсты свои сжигал…
И корчились в огне святые лица.

Отвергнув Музу, дара ты лишился
И больше кисти не держал в руках.
И всё же образ твой парит в стихах —
Хоть от земли давно ты отдалился.

Пегас Наталия

*****

Что затеял ты, Рок? не игрой ли
На арене веков занят ты?
Толпы бросил ты к Савонароле,
Руки, в знаке креста, подняты.

И от воли ль твоей, от речей ли
Исступленца, что длань распростер,
Возложил Сандро Боттичелли
Картины свои на костер?

Ты ль решил, чтоб слезой черно-палевой
Оплывала Венер нагота,
А народ, продолжая опаливать
Соблазн сатаны, хохотал?

Ты ли дым, над Флоренцией вскинутый,
Отвердил в извечный гранит,
Обратил в бесконечную скинию,
Где примеры вселенной хранить,

Чтобы помнили, видели, ведали,
Что нельзя Красоте перестать,
Калидасой встающей над ведами
И Рембрандтом над трупом Христа?

Валерий Брюсов

*****

Писал Весну — как Еву — Боттичелли.
Юнона выходила из воды,
и так по-итальянски глины пели,
когда из них весь мир задумал Ты.

В туниках призрачных несли себя прозрачно
три грации, и в лентах, и в венках.
Тобою мир был только обозначен.
Младенец спал о Чуде на руках.

И воздуха стена плыла из пены,
и свет столбом беспочвенно светил,
Иуда не замысливал измену.
Мир был открыт и полнокровно жил.

Средневековый. Галльский и тосканский.
С ракушками на голубом песке.
И Богоматерь сказывала сказки
в Своей не отшлифованной тоске.

И мы по сказкам жили, как по звёздам,
вели нас Лев, Телец, Единорог,
и Ариадна складывала гроздья
созвездий в свой папирусный кулёк.

Но совершенство было лишь в начале,
и Крестный Путь лежал в черновике,
и оттого, что мы в весну попали,
бежали слёзы щедро по щеке.

*****

Венера, выходящая из пены…
О, как сравненья ваши надоели!
У Боттичелли очень странный вкус,
Его мадонн я искренне боюсь:

У них глаза излишне откровенны
И кожа нагло выставляет вены
Всем напоказ,
Чтоб жизненный экстаз,
Таящийся под нежной оболочкой,
Предстал мазком
И выверенной точкой
На полотне.
И все это во мне?
Не верится,
Что я совсем нагая —
Не тело — душу, душу
Предлагаю
Любому, кто в глаза мои смотрел,
И там увидеть жизнь мою посмел.
Витком змеиным —
Локоны на плечи
И розоватый свет кидает вечер
На грудь,
Что каждому распахнута, как дверь…
…Я не хотела этого, поверь!
В меня проникли
Масляные краски,
И я живу, как будто по подсказке
Руки, решившей выплеснуть наружу
Всей женской сущности
Раскрашенную душу.
Стыдливости в ней нет —
Есть взгляд всегда в упор,
В котором боль
И вечный старый спор:
Кто оживит сегодня Галатею?

О, что же ты наделал, Боттичелли?
Пусть полтысячелетия спустя
Твоя мечта сбылась и ожила…

…Венера, выходящая из пены…
О, как сравненья ваши надоели…
Там не Венера —
Женщины портрет,
Мечтающей о том, чего в помине нет.

И это вечно. Оживают Галатеи
И умирают у себя в постели
Обычными старухами.
Боюсь! Я лучше сразу в пене утоплюсь!
Я не хочу, чтоб взглядом вскрыли вены,
И жизнь мою в деталях рассмотрели,
И наготу мою увидели в глазах,
Пока я буду превращаться в прах.

У Боттичелли очень странный вкус…
Я сходства с этими мадоннами боюсь…

О, что же ты наделал, Боттичелли!
Ты знал, что оживают Галатеи.

Что умирают
Галатеи…

Ваксман Нина

*****

Цветок Флоренция, тут очередь в Уффици*.
Память шедеврами великих напитать,
Искусством вечным здесь желают насладиться,
Восторженной толпой по залам пробежать.

Вот знаменитая картина Боттичелли
» Весна» средь апельсиновых садов,
В ней времени беспечное теченье
Не старит лиц античности богов.

Летит Зефир — бог западного ветра.
Нимфу преследует он, страстию томим,
Но став женой божественного мэтра,
Богинею цветов предстала перед ним.

Наполнен розами подол у Флоры,
Дарит земле роскошные цветы.
На нежном платье васильков узоры,
Невиданной доселе красоты.

В танце сплелись прекрасные хариты**,
Здесь Наслажденье, Целомудрие, Любовь.
Головки локонами светлыми увиты.
Ваш взор влекут и будоражат кровь.

Сама Весна с Мадонны ореолом
Приветствует и Флору и харит.
Любовь слепа: Амур с закрытым взором,
Из лука целясь, над землёй парит.

Ткань тонкая со златом украшений
И алый плащ — пленительно всё в ней,
Склонённая глава и стан в движении
Таят любви божественный елей.

Рядом Меркурий, то Богов посланник,
Придерживает сонмы облаков.
Есть меч, крылатые сандалии — он охранник
Сада цветущего средь глубины веков.

Года идут, но вечно неизменен
К картине Боттичелли интерес.
Талант художника был временем проверен
Искусству истинному в славу лишь прогресс.

Живёт любовь в картине Боттичелли…

Верейская Татьяна
_________________________________

* Уффици — Картинная галерея во Флоренции, основана в 16 веке. Собрание итальянского искусства эпохи Возрождения, западно — европейской живописи и графики.
** Хариты — В греческой мифологии три богини красоты и изящества: Аглая, Ефросина и Талия.