Стихи о Ференце Листе

О, Ференц Лист, прекрасен ты
В порыве пламенном любви!
В своих стремительных этюдах
И в полных нежности ноктюрнах.
Когда душа твоя поет,
Укрывшись в дебрях звучных нот,
Когда лавины дивных грез
Ты в жертву музыке принес.
Ты гениален, Ференц Лист!
Недаром лишь как пианист
Ты мир поставил на колени
Двух рук магическим движеньем.
Играешь сердцем и душой,
И в бездну рушится покой,
Душа, как птица, в небо рвется
И ритм, как пульс сердечный бьется.
Исполнить музыку свою,
Как ангел в солнечном раю,
Способен только ты один,
Ты — композитор, господин!
Ведь твоя музыка — завет,
Который в полночь тьма и свет
Сливаясь вместе заключили,
В скрижалях звука изложили.
Печаль и радость ощутив,
Из них мелодий сотни свив,
Ты создал то, что незабвенно,
Великолепно и священно.

Боброва Мария

*****

Великий Лист! Изящество! Размах!
Блестящи музыкальные пассажи.
Ты у второго века на устах,
Неутомим, как соловей в кустах.
Твои поэмы чудны, как пейзажи.

Я покорён великим мастерством
Игры и композитора… смекалкой,
Могучей силой, звуков колдовством,
Полётом мысли, чувства волшебством
И от завистников умелою закалкой.

Готов последовать по жизни, не таясь,
Чтобы впитать язык живых фантазий.
Я с музыкой твоей богат, как князь,
В ней сила чувства и большая страсть,
Что защищают нас от безобразий.

Спасибо, Лист, за силу и любовь,
Которые в тебе всегда едины,
За то, что будоражишь дивно кровь,
Зовёшь меня к победам вновь и вновь,
Выпутываешь… из суетной тины.

Ник Мамаев

*****

В бархатном рокоте низких регистров рояля
топит безжалостно душу мою пианист.
Я умираю, как рыцарь за Чашу Грааля,
благословлённый аббатом по имени Лист.
Гордый аскет был когда-то любовником страстным.
В звуки Канцоны с названием «Грёзы любви»
вылил он море восторга. И в гимне прекрасном
я утопаю, забыв о Христовой крови…

Супранюк Святослав

*****

Как Лист красиво воплотился в каждом звуке!
Рассыпал ноты в перелива ряд
Вспорхнул он с клавиш, где касались руки
О, как он в скерцо изумительно крылат!
Неповторимый в восприятии красок
Лист увлекает, в свой парящий мир
В улыбке светлой — нет трагичных масок
В скрипичных знаках — радужный клавир!

Марина Тимкина

*****

Когда в груди твоей — созвучий
Забьет таинственный родник
И на чело твое из тучи
Снисходит огненный язык;

Когда, исполняясь вдохновенья,
Поэт и выспренний посол!
Теснишь души своей виденья
Ты в гармонический глагол, —

Молниеносными перстами
Ты отверзаешь новый мир,
И громкозвучными волнами
Кипит, как море, твой клавир;

И в этих звуках скоротечных,
На землю брошенных тобой,
Души бессмертной, таинств вечных
Есть отголосок неземной.

Петр Вяземский

*****

Рояль вскипает мощным Forte звуком,
В пассажах бурных столько страсти…
Всю нежность чувств, Страдание и Муки
Нам дарит Лист в Ноктюрне Счастья.

И столько неги в музыке таится, —
Открыто сердце нежным Грёзам.
И трепетно взлетает в небо птицей
Душа сквозь Радости и Слёзы.

Зовёт Любовь, пока душа младая,
Вкусить все радости желанья
И ощутить, в огне её сгорая,
Восторг и муки упованья.

Элла Гоник

*****

Величайший пианист,
Композитор Ференц Лист,
Он украсил мир мелодий
И придумал жанр рапсодий.

Юра Крымский

*****

После ночи страстной, бурной
Листу Ференцу — зиннурно.
Сидя в зале,
За роялем,
Пишет он в стихах ноктюрны.

Ласки помнит он Авроры,
Помнит голос, помнит взоры.
На мольберте,
На конверте,
Пишет он любви узоры.

Лист- художник просто классный:
Пишет маслом лик прекрасной!
Дамы очи —
Звёзды ночи.
Как же звёзды — те плейкастны!

Хуснутдинов Зиннур

*****

С березки одинокой жёлтый лист
Упал на землю, лёгкий и холодный.
На краешек скамейки Ференц Лист
Присел, витая в музыке свободной.

Скрипичный ключ, как истый дирижер,
Построил в ряд диезы и бемоли.
На сцену вышел скучный ля-минор,
А до-мажор закован был в неволе.

От этой музыки повеяло тоской,
Осенней грустью и былым прощаньем,
И замерла природа: Боже мой!
Не допусти душевного страданья…

Лежали листья вытканным ковром,
Мечтая о полёте с журавлями,
А осень, тронув волос серебром,
Венчала тихо Листа с небесами.

Замкнулся круг печали и тоски,
Забилось небо в хмуром покрывале.
Порвав минорные сюжеты на куски,
Сам Лист, как юноша, пошел к роялю.

Он начал страстно, с чистого листа,
Над всеми и расставив разом точки.
Под звуки музыки забылась та,
Что не прислала ни единой строчки.

Открылось ясно: осень впереди.
Напрасно ждать, напрасно жить надеждой,
Не стоит звать: Постой, не уходи…
Любви не быть такой, как прежде.

И, Ференц Лист, аккордом оглушив,
Минор печальный удалил со сцены,
Слегка мизинец в страсти повредив,
Он выпустил шальной мажор из плена.

Давала музыка любви салют,
Седым вискам и пурпурным деревьям,
И был мажор героем жизни тут,
Забыв всё прошлое без сожаленья.

Добротолюбова Нелли

*****

Под грозовые «фа» второй октавы
Я слышу взрыв аккордов слева, справа!
Бег пальцев быстр, как мысль, как скорость звука…
Звучанье Листа — слезы, блеск и мука!

Ирония. И к нам зовет улыбку
Пассаж союза фортепьяно-скрипки!
Под вздох пиано, чувственный и томный,
Мне виден океан, как мир, огромный!

«Венгерская Рапсодия» — как сочно!
От такта к такту, всё блестяще точно,
От ритма к ритму нас уносит ветром,
Веселым, дерзким, щедрым, разноцветным!

Таких, как Лист, на свете единицы!
Его этюды — как живые птицы,
Парящие над душами людскими!
Он в музыке своё оставил Имя!

*****

К вам я пишу письмо в ночи,
На полях рисую хвостики нот,
Вам пошёл уже третий век,
Мне же явно меньше двухсот.

Я смотрела на ваш портрет,
Где стоите вы в пол-оборота,
Ваш взгляд там спокойствия полон,
И манит меня в вас что-то.

Ваши руки изящны и тонки,
Палец красит простое кольцо.
Вы прекрасны и очень ломки.
Увенчали вас горя венцом.

Я рапсодии ваши играю,
Нет волшебнее мне ничего,
С каждым тактом я вас понимаю,
Пробудили в душе тепло.

Вы гениальный творец, мой милый,
Ваших нот так чудесен мотив.
Ваша страсть меня восхитила,
Как и искренность ваших молитв.

Возродили вы Веймар из пепла,
Отряхнув от теней бытия.
Музыкальной столицею сделан,
Вашим гением жизнь обретя.

К вам пишу я письмо в ночи.
Вы его никогда не прочтёте,
Лист сожгу, обратив его в пыль.
Ференц, где вы надежду берёте?

К вам пишу я письмо в ночи,
И теперь я буду честна,
Мой фарфоровый Ференц Лист,
Я без памяти в вас влюблена.

Веретинская Мари

*****

Звуки музыки кружатся
Словно желтые листья;
Я с волнением слушаю
«Утешение» Листа.

Эта музыка старая
Проникает мне в душу;
И, как будто, тоска моя
Вдруг становится глуше.

…Эти волосы вьюжные
Отзываются эхом
В моем сердце, разбуженном
Для любви и для смеха.

И несет меня музыка
На волнах оптимизма;
Сколько жизни и юности
В старой музыке Листа!..

*****

В поместье князя Эстергази
Был гений музыки рождён.
Идут отсюда корни, связи…
Среди цыган рос с детства он.
И с нескончаемым восторгом
Их песни слушать был готов.
Был околдован слух ребёнка.
Пленили танцы взгляд без слов.

В местечке Доборьян родившись,
Пытливым мальчиком он рос.
Всем существом с природой слившись,
Воспринимал он жизнь всерьёз.
Единственный в семье ребёнок
Любим был матерью, отцом,
Талантом одарён с пелёнок.
Мелодий звуки жили в нём.

Он в церкви пению учился
И на органе мог играть,
К родным с почтеньем относился,
Стараясь нежностью воздать.
Отец был музыкант — любитель,
Пристрастье сына поощрял,
Игры основ он был учитель.
Сын в девять лет концерт давал.

И став творцом, а не статистом,
Талантом изумлял он всех,
Впредь стал великим пианистом,
Не встретив на пути помех.
В свои 11-ть он вальсы
Стал в вариациях играть.
И разрабатывая пальцы,
Мог с детских лет октавы брать.

Талант отметив необычный,
Князь за учёбу стал платить.
В консерватории столичной
Не смог урок он получить.
Его туда не принимали.
Считался иностранцем он.
Пред ним свет звёзды зажигали.
Талант вознесен был на трон.

Ведущих педагогов Вены
Он приводил собой в восторг.
Впервые выступив на сцене,
Зал покорить дебютом смог.
В среде кумиров оказавшись,
Смог рано виртуозом стать.
В 16-ть, без отца оставшись,
Уроки начал сам давать.

Влиянье лучших музыкантов
Великую сыграло роль
В раскрытии его таланта.
Связал их музыки пароль.
На Листа, как на виртуоза,
Имел влияние Шопен.
Был восхищён он Берлиозом.
Их виртуозность брала в плен.

Его великий Паганини
Своим искусством покорил,
Смычком задев души святыни,
В нём что-то новое открыл.
Уроки брал он у Сальери.
Тот композиции учил.
Крупнейший педагог Карл Черни
Немало в Листа сил вложил.

Шёл мальчик по отцовским тропам,
Прекрасной техникой владел.
Стал рано идолом Европы,
Таланту равных не имел.
Акустика дворцов дрожала,
Лишь он садился за рояль.
Игра божественно звучала.
Сам Бог его благословлял.

На всех меридианах мира
Звучала музыка его.
Патетику воспела Лира,
Задатком становясь всего.
Он даже выступал в Одессе.
Билетов не было с утра.
Об этом сообщалось в прессе.
Здесь принимали на «Ура».

Вёл конкуренцию с ним Тальберг.
И был Париж им увлечён.
Но сдвинуть трудно было айсберг.
Признался Тальберг ему в том.
Давал в России Лист концерты,
В Москве и в Питере бывал.
Присущи были сантименты.
Влюблялся он. В себя влюблял.

Париж, Женева, Франкфурт, Краков…
Пред ним мелькали города.
Ему оказывала знаки
Вниманьем публика всегда.
Любитель женщин был красивым,
Везде романы заводил,
Считался честным, справедливым,
Романтиком великим слыл.

С Мари д,Дагу был в долгой связи,
Проникшись пылкой страстью к ней,
Мгновенья проводя в экстазе,
На свет явил с ней трёх детей
И по Европе ездил с нею.
Венеция, Неаполь, Рим.
В Женеве жил, мечту лелея,
Отчизны вспоминая дым.

С триумфом в Венгрию вернулся,
С Мари расставшись навсегда,
Бунтарь в груди его проснулся.
В остывший дом пришла беда.
Одна из дочерей погибла,
Недуга злого жертвой став.
Не сразу в сердце боль притихла,
С родной кровинкой связь порвав.

Роль революция сыграла,
На судьбах оставляя след,
Таланта грани открывала,
Пролив на будущее свет.
Открытий сделал он не мало.
Поверив в магию искусств.
Литература роль играла
На воспитанье добрых чувств.

Влиять она на массы может.
Он страстно в том был убеждён.
К себе стал относиться строже.
Впредь просветителем стал он.
Став мастером своих творений,
Прекрасным педагогом слыл.
Стучало сердце от волнений.
Он звуки на лету ловил.

Благотворительность концертов
Прилив давала новых сил.
Звучали вслед аплодисменты.
На крыльях Славы дух парил.
Писал он много о Шопене.
Бетховен, Шуман, Берлиоз —
Их вещи он играл на сцене,
Задетый музыкой до слёз.

В родном театре дирижёром
Он проработал 30 лет.
Создав в нём школу для стажёров,
В большую жизнь давал билет.
Пропагандируя таланты,
Помочь старался молодым,
Средь них отыскивал брильянты,
Делился опытом своим,

Уроки им давал бесплатно
И в этом счастье находил.
Плод зрел на почве благодатной.
Воистину он этим жил.
Был увлечён театра службой.
На почве общности идей
Был связан с Вагнером он дружбой
На протяженье жизни всей.

Взял замуж Вагнер дочку Листа.
Был старше он на много лет,
Но вдохновлён любовью чистой.
Любви пролился в душу свет.
Как прежде, Лист давал концерты.
Стал Веймар в мире знаменит.
Срывались здесь аплодисменты.
Путь к Славе многим был открыт.

Серов, Сметана, Рубинштейн,
Бетховен часто здесь звучал.
Здесь с Каролиной Витгенштейн
Нашли они любви причал.
Однажды, посещая Киев,
Он, как всегда, концерт давал.
Билеты были дорогие
По меркам тем. Был полон зал.

Скупив билеты, Каролина
Не стала имя открывать.
В именье позже пригласила,
Пытаясь дружбу завязать.
Она была богатой очень.
Но замуж вышла без любви.
Случилось это между прочим,
Хоть зова не было в крови.

Родители так захотели
И всё решили за неё.
Ворвались в жизнь её метели.
Само собой решилось всё.
Есть дочь — милейшее созданье.
Князь посещает редко дом,
Не уделяя им вниманья,
Жизнь прожигая с каждым днём.

Монархи ей не разрешали
С её супругом взять развод.
И церковь в спину им дышала,
Прибавив к трудностям забот.
Дочь в монастырь хотел отправить
Родной отец, встав на пути,
Супруг не прочь был обесславить,
Чтоб в сумасшедший дом свести.

Княгиня, дань воздав таланту,
Не взяв с собою ничего,
Ушла с бродягой-музыкантом,
Оставив мужа своего.
Другим богам, другим кумирам
Дарил князь чувств постылых всплеск.
Другим он увлекался миром.
Бокалов будоражил блеск.

Ночных видений королевы,
Оставив пустоту в глазах,
В прозрачных одеяньях девы,
Пред ним плясали на столах.
Чувств безграничность проявляя,
В любовь бросаясь с головой,
Княгиня, дом родной бросая,
Ушла, лишь дочку взяв с собой.

Её укутав потеплее,
В метель, в глухую ночь сбежав,
Впредь ни о чём не сожалея,
Хоть лишена была всех прав.
Они в свободном жили браке
На протяженье многих лет.
Плоды свои давали злаки.
И слухи проникали в свет.

Их отношенья подвергались
Сомнениям в момент разлук.
Они, встречаясь, расставались.
Влюблялся он. Был замкнут круг.
Она, испытывая муки,
Осознавала всё сама
Он письма ей писал в разлуке:
«Поверь, люблю. Схожу с ума.

Люблю безумно, как Ромео,
Мне не хватает твоих глаз.
Мне без тебя не нужно небо.
Я петь всегда готов для вас»
Но много было приключений
У Листа с женщинами впредь.
Он не скрывал любви влечений.
Душа его желала петь.

С Лолой Монтез роман был бурный.
Танцовщицей она была.
Своим характером сумбурным
На всю Испанию слыла.
Влюблён был в 45-ть в Агнессу.
Звал в омут цвет зелёных глаз.
Её пленили звуки мессы.
Была меж ними тайной связь.

Была Агнесса пианисткой.
А он уроки ей давал.
Их музыка сводила близко,
Давая для любви причал.
Спадали волосы на плечи.
Манящий взгляд звал за собой.
Был романтизм присущ их встречам
Их накрывала страсть волной.

С надеждой жил он иллюзорной,
С триумфом покоряя Бонн.
Бросала мистика в нём корни.
Стал подвергаться страхам он.
Притихли звуки звонкой Лиры.
Канонником он церкви стал,
Немало странствуя по миру,
В печаль с потерей сына впал,

Был в Риме введен в сан аббата
Под колоколен перезвон.
Себя считая виноватым,
Здесь принял малый постриг он.
Впредь сочинял кантаты, гимны,
Немало ораторий, месс.
Прелюдий лился звук интимный
Под бриз молитвенных словес.

С судьбой смирилась Каролина,
Смиренно жертвуя собой,
Она его всю жизнь любила,
Не став законною женой.
Но безгранично, беспредельно,
Отдавшись чувству одному,
Хоть жили они впредь раздельно,
Она была верна ему.

Его лицо ей часто снилось.
И в рост вставал он перед ней.
Мелодий волшебством пленилась
Княгиня до последних дней.
А умер он от пневмонии,
В гостинице однажды слёг.
Дороги истощили силы.
Подняться больше он не смог.

И хоронить пришлось ей Листа,
Слезами душу окропив.
Свет был погашен глаз лучистых.
Лишь пару месяцев прожив,
Ушла она за Листом следом.
Сил не хватило больше ей.
И миру Берлиоз поведал
Об этом в опере своей.

Она «Троянцы» называлась.
Любовь — владыка пылких чувств
Всегда души его касалась,
Пусть даже воспевалась грусть.
Лист представлял своё искусство,
Новаторством обогатив,
Вложив в него все свои чувства,
Таланта грани все открыв.

Томчи Лина