Стихи о Испании

Стихи о ИспанииИспания, Испания,
Волшебная страна!
Экзотика повсюду —
Заветна сторона.
Море ласковое, тёплое,
Песок золотистый,
Солнце щедро льёт лучи,
Загар бархатистый!
В танце жгучие испанки,
Звучат кастаньеты,
Ритмы танго «Кумпарсита»,
Восторг от сиесты!
Сердце радостью наполнено,
Любовь льётся через край,
Взгляд лучистый, искрящийся!
Отдых — просто рай!
Храню в памяти Испанию,
Вечера все лунные,
Жемчужину-Барселону,
Берега лазурные!

Куцина М.

*****

Испания — жаркий рубин
В ладонях жестокого мавра.
Испания, слышишь, трубит
Пронзительно рог Минотавра.
Испания, меч обнажи
И кровь нечестивцев багряным
Вином к алтарю возложи!
Твой лоб, непокорный, упрямый,
И прорези темных глазниц,
И ярких страстей одеяния,
И сила измученных лиц
Предстала пред Греком, Испания.
_____________________

* Грек — Эль Греко (Доменико Теотокопулос), прославленный испанский художник, грек по происхождению.

*****

Небо Испании шито ветром,
Нитки трещат на закате дня.
В летней Алтее влюбилась в Педро,
Он не любил меня.
Сильно влюбилась, влюбилась пьяно,
Сердце сожгла, загнала коня.
Педро любил говорить: «Маньяна», —
И не любил меня.

Маньяна, Маньяна …

Педро любил говорить:» Маньяна», —
Весело вскакивая в седло.
Педро был смуглый и окаянный —
Мне на таких везло.
И уносился куда-то в Кальпы,
Где из залива торчит скала.
Чертов Испанский, как ржавый скальпель,
Резал, не целовал…

Маньяна, Маньяна…

Все позабыла, но помню слово,
Помню Маньяну как «Отче Наш» —
Трещину в древнем культурной слое,
Взвеси в крови вина.
«Завтра»,- с улыбкой твердит Маньяна.
«Вечное завтра» — святое зло,
В речи встречается постоянно,
Будто царица слов.

Маньяна, Маньяна…

Как отыграть, не порвав струны, и
Как на земле отлюбить легко.
Крутятся мельницы ветряные…
Где же их Дон Кихот?
Сердце разбито о позвоночник,
Месяц-бродяга опять в седле.
Gracias, Pedro, buenas noches…
До завтра…
И долгих лет!

До завтра, до завтра…

Сола Монова

*****

Испания, ты первая любовь,
Во мне живёт прекраснейшее чувство!
Страна, к которой сердце рвётся вновь.
Я к Вам хочу, простите за безумство.

Я понимаю безнадёжность грёз,
Но в мыслях вновь лечу над Барселоной.
Ну вот оно — касание колёс!
Мне сорок шесть, впервые за кордоном.

Волнение и обострённость чувств,
Надежда, что не подведёт английский,
Таможня, паспорт, штампа хруст,
Буэнос диас, полуостров иберийский!

Столица Католонии, О ла!
Прекрасный город средиземноморья.
Мне трудно подобрать слова,
От восхищенья парафразы вторя.

Здесь улочек старинных тишина
И трафик автострад бурлящий,
Песчаных пляжей край лижет волна,
Колумб на стеле в горизонт смотрящий.

Творенья Гауди — фантазии триумф!
Миро и Пикассо холсты животрепещут.
Здесь в каждой мелочи испанский дух,
Дворцы, костёлы витражами блещут.

И в жизнерадостной толпе
Бредёшь неспешно по бульвару к морю,
И тысячи цветов везде,
Фиеста счастья и не место горю!

Вечерний колокольный звон
В раскрытое окно струится
И только одинокий саксофон
Душе не позволяет заблудиться.

Артамонов Юрий

*****

На Испанию родную
Призвал мавра Юлиан.
Граф за личную обиду
Мстить решился королю.

Дочь его Родрик похитил,
Обесчестил древний род;
Вот за что отчизну предал
Раздраженный Юлиан.

Мавры хлынули потоком
На испанские брега.
Царство готфов миновалось,
И с престола пал Родрик.

Готфы пали не бесславно:
Храбро билися они,
Долго мавры сомневались,
Одолеет кто кого.

Восемь дней сраженье длилось;
Спор решен был наконец:
Был на поле битвы пойман
Конь любимый короля;

Шлем и меч его тяжелый.
Были найдены в пыли.
Короля почли убитым,
И никто не пожалел.

Но Родрик в живых остался,
Бился он все восемь дней —
Он сперва хотел победы,
Там уж смерти лишь алкал.

И кругом свистали стрелы,
Не касаяся его,
Мимо дротики летали,
Шлема меч не рассекал.

Напоследок, утомившись,
Соскочил с коня Родрик,
Меч с запекшеюся кровью
От ладони отклеил,

Бросил об земь шлем пернатый
И блестящую броню.
И спасенный мраком ночи
С поля битвы он ушел.

Александр Пушкин

*****

В Испании Амур не
чужестранец,
Он там не гость, но родственник и свой,
Под
кастаньет с веселой красотой
Поет романс и пляшет, как
испанец.
Его огнем в щеках блестит румянец,
Пылает
грудь, сверкает взор живой,
Горят уста испанки молодой;
И веет мирт, и дышит померанец.
Но он и к нам,
всесильный, не суров,
И к северу мы зрим его вниманье:
Не он
ли дал очам твоим блистанье,
Устам — коралл, жемчужный ряд
зубов,
И в кудри свил сей мягкий шелк власов,
И всю тебя
одел в очарованье!

Антон Дельвиг

*****

— А что твоя Испания?
— Пространства испытание,
прощанья серпантин,

горой горячей извести
изломы мысли вымостить,
познать, да не спасти.

Соборы в пальмах, обморок
фламенки, вялят окорок
карибского пути,

известия Валенсии,
зелёный Тахо — месивом
токующим в груди.

Твои холмы и хворости,
Колумбы, клумбы, пропасти —
о, не кончался б век!

Растрачена незрячими
и вся переиначена,
испанства цвет поблек;

но близость откровения,
эль греческого пения,
холста горячих рук

всё оправдает сызнова,
андалусийской ризою
покроет твой сундук.

Всем мельницам — по зёрнышку.
июньским беспризорником
тропой пронизан на-

сквозь, — время, твердь и отзвуки
латыни в шкуре ослика —
пыль римского рядна.

— Вернись в Толедо — рекрутом,
чтоб радугою в реку ту,
где мавританский рык,

где сходка Гойи с голубем
победой духа голого
является на миг.

Брель Сергей

*****

Ты — я думал —
райский сад.
Ложь
подпивших бардов.
Нет —
живьем я вижу
склад
«ЛЕОПОЛЬДО ПАРДО».
Из прилипших к скалам сел
опустясь с опаской,
чистокровнейший осел
шпарит по-испански.
Все плебейство выбив вон,
в шляпы влезла по нос.
Стал
простецкий
«телефон»
гордым
«телефонос».
Чернь волос
в цветах горит.
Щеки в шаль орамив,
сотня с лишним
сеньорит
машет веерами.
От медуз
воде сине.
Глуби —
версты мера.
Из товарищей
«сеньор»
стал
и «кабальеро».
Кастаньеты гонят сонь.
Визги…
пенье…
страсти!
А на что мне это все?
Как собаке — здрасите!

Владимир Маяковский, 1925 год

*****

В Испании знойной, в Испании пьяной
под ритмы ласкающих волн Барселоны
звучала гитара, под маечкой рваной
светилось безгрешное тело мадонны…

Как ярок фламенко в Испании страстной! —
насуплены бровки и профиль неброский, —
а гордая поступь и плат её красный
расскажут о жаре любви каталонской!

Там пела струна и взрывались запястья,
там крик вырывался как клекот орлиный,
там он и она — два невольника счастья —
кружили по сцене в порыве едином…

А их обступали и горы и люди,
маячил вдали Сальвадор неуёмный,
и яхт белоснежность на бризовом блюде,
и привкус сангрии в дыхании томном…

Я всё прижималась к родному предплечью
и сдерживать пламень в груди не пыталась, —
испанская сага любви человечьей
в крови моей красным вином разливалась!

Левина Виктория

*****

По другую сторону символов,
По другую сторону пышности и праха годовщин,
По другую сторону грамматических ошибок,
содержащихся в истории идальго,
который хотел быть Дон Кихотом и в конце концов стал им,
располагаются не дружба и радость,
но гербарий архаизмов и поговорок;
молчаливая Испания, ты пребываешь в нашей душе.
Испания бизонов,
которых убивали железом и винтовочными залпами
на равнинах запада, в штате Монтана,
Испания, где Одиссей спустился в царство Аида,
Испания иберов, кельтов, карфагенян и римлян,
Испания упрямых вестготов,
выходцев из Скандинавии,
прочитавших по складам и позабывших писания Ульфилы,
пастыря народов,
Испания ислама, кабалы
и Тёмной Ночи Души,
Испания инквизиторов,
которым выпала судьба быть палачами,
хотя они могли оказаться и жертвами,
Испания великих приключений,
разведчица морей, сокрушительница кровавых империй,
продолжающаяся здесь, в Буэнос-Айресе,
этим июльским вечером 1964 года,
Испания другой гитары,
дерзкой, непокорной, нашей,
Испания внутренних двориков,
Испания святых камней, соборов и реликвариев,
Испания доверия и щедрой дружбы,
Испания безрассудной отваги,
мы можем исповедовать другую любовь,
мы можем позабыть тебя,
как забываем собственное прошлое,
и всё же ты неотделима от нас,
ты — в наших сокровенных привычках и в нашей крови,
в моих предках, звавшихся Асеведо и Хуарес,
Испания,
прародительница рек, клинков и многочисленных поколений,
нескончаемая и неизбежная.

Хорхе Луис Борхес

*****

Там чёрный бык стоит на берегу,
Сверля рога луны угрюмым взглядом;
Он мог бы целый мир согнуть в дугу,
И рай курортный сделать сущим адом,
Но никому до зверя дела нет,
Скучает бык — на весь обижен свет.

Он направляет острые рога
Туда, где чёрный океан вздыхает,
Где Африки дымятся берега,
И в небо, где кровавый Марс сверкает,
Туда, где гибралтарский лев зевнул,
И где цыплёнок Франции уснул.

Испания, когда-то пращур мой,
Согретый лаской твоего рассвета,
Считал тебя своей родной страной
И мирно жил в недобром тесном гетто,
Но пробил час, и пращур Раппопорт
Пошёл искать другой какой-то порт;

Галера понесла его куда-то…
Он сам не знал, — куда глаза глядят,
И прибыл он… давно забылась дата,
Сломались стрелки, стёрся циферблат;
Его потомок мир увидел божий
В черте оседлой на Руси пригожей.

Недаром ты, Испания, бедна —
Такого поискать ещё урода!
Бесстыжая, в истории одна
Не приняла избранного народа,
Несметного таланта и ума,
Ну, так пеняй же на себя сама!

Хотя, — сказал я, глядя на быка,
Вращающего жуткие глазищи,
В Испании культура велика,
И можно отыскать талантов тыщи,
К тому же есть фламенко и коррида…
Но бык молчал, не подавая вида.

Смирнов Дмитрий

*****

Вот стихи от Испании.
Май
наколот
на
солнечный
луч.
Суть страны — в простом обаянии.
Ангел льёт молоко из-за туч,
на сады, на дворцы и на парки
что пылают зелёным Могу.
Дни расчерчены мелом и жарки.
Инквизиция
даст
подкурить
на бегу.

Вот стихи об Испании.
Солнца свет
затопил
каждый
дом.
Матадор отошел (на свидании).
Под Мадридом гремит автодром
европейских шоссе. Путь в Марокко
начинается именно тут.
По ландшафтам, крутым, как барокко —
к побережьям, надежным, как жгут.

В алых джинсах, Чёрт строит затеи —
он доволен Испанией всласть.
На раскладках, в вечерней аллее,
продаются свобода и власть.
У фонтана царицы Кибелы,
музыканты играют Дарю
Хоакина Родриго. Их стрелы
рассекают диезом зарю.

Или, в офисный час, по Гран Вия
от восторга стучат каблуки.
Испаряется анестезия.
Просит клерк у банкира — руки.
Клерк одет в нано-моно-костюм.
Его спутник в сиреневом платье,
серьги, брошка — янтарный изюм,
и цыганские очи — проклятье.

Солнца свет затопил каждый дом,
цветом, свойственным для равноденствий.
В доме Лорки, витражным стеклом,
замурованы тысячи бедствий.
Но жильцам не приснится расстрел,
месть правительства, слёзы певицы;
их покой охраняют эффект антител,
и в садах — голосящие птицы.

Май наколот на солнечный луч.
На земле — города. В них — концерты.
Ангел льёт молоко из-за туч.
На верандах — вино и десерты.
Или, словно в столице — парад,
все одеты в нарядные платья
в честь какой-то войны. Словом — ад.
И цыганские очи — проклятья.

Моя милая верная вечность,
ты меня опознала опять,
хоть в Испанию, хоть в бесконечность,
ты со мною придешь танцевать.
Я тебя записала. Я знала,
все о странных капризах твоих,
тебе нужен полёт, но сначала —
капля крови, питающей стих.

Ормоцадзе Маргарита

*****

Чтобы начать, как о раскрытой розе,
как о начале неба, воздуха, земли,
тоска по песне, по металлу боя,
который обнажает кровь.
Испания, хрусталь и битый камень,
взволнованная тишина пшеницы,
мех и горячий зверь.
Сегодня, завтра — ты идешь
ни шороха, ни слова:
испуг надежды, как высокий воздух.
Стертая луна
из рук в руки,
от колокольни к колокольне.
Мать-родина, овес, кулак,
сухая и горячая земля героев!
Бомбардировка
Кто на дороге, кто?
Кто это, кто?
Кто в темноте, кто в крови?
Пепел, железо, камень,
смерть, пламя, плач.
Кто это, мать, кто?
Кто? И куда?
Проклятие
Родина, клянусь, ты прорастешь из пепла,
цветок неистощимых вод.
Из твоего рта, измученного жаждой,
вылетят лепестки хлеба.
Проклятье пришедшим на твою землю
с топором и жалом,
выжидавшим часа, чтобы открыть дверь
наемникам и марокканцам.
Дайте лампу, глядите:
земля пропитана кровью,
кости обглоданы огнем,
это — одежда Испании.
Проклятье невидящим,
слепым,
принесшим родине
вместо хлеба слезы.
Испания, бедная по вине богатых
Бедность была для Испании, как чадные подмостки:
камни, навороченные ручьем беды,
нераспаханная целина,
запретные кладовые
с оловом и лазурью,
утробы и ворота, запечатанные наглухо.
Их сторожили:
люди в треуголках с ружьями,
священники, похожие на печальных крыс,
толстозадые прислужники короля.
Суровая Испания, край сосен и яблонь,
твои господа запрещали тебе
сеять хлеб, тревожить руду, покрывать коров.
Ты должна была жить могилами,
ходить на паломничество к святому Христофору
и приветствовать американских макак
из «приличного общества».
Не стройте школ, не скребите плугом кору земли,
не собирайте зерен счастья,
молитесь, скоты, молитесь!
Вас поджидает толстозадый бог:
«Хлебай похлебку, брат во Христе!»

Пабло Неруда

Предлагаем подписаться на наш Telegram а также посетить наши самые интересный разделы Стихи, Стихи о любви, Прикольные картинки, Картинки со смыслом, Анекдоты, Стишки Пирожки.

И ещё немного о поэзии... Поэзия совершенно неотделима от психологии личности. Читая сегодня стихотворения прошлых лет, мы можем увидеть в них себя, понять заложенные в них переживания, потому что они важны и по сей день. Нередко поэзия помогает выразить невыразимое - те оттенки чувств, которые существуют внутри нас, и к которым мы не можем подобрать словесную форму. Кроме того стихи позволяют расширить словарный запас и развить речь, более точно и ярко выражать свои мысли. Поэзия развивает в нас чувство прекрасного, помогает увидеть красоту в нас и вокруг нас. Описанное выше в купе с образностью, краткостью и ассоциативностью стихотворной формы развивает нас как творческую, креативную личность, которая сама способна генерировать идеи и образы. Поэзия является великолепным помощником в воспитании и развитии ребенка. Знания, поданные в стихотворной форме (это может быть стих или песня), усваиваются быстрее и в большем объеме. Более того, стихи развивают фантазию и абстрактное мышление, и в целом делают жизнь детей эмоционально богаче и разнообразнее. Таким образом, очень важно, чтобы ребенок с первых дней слышал стихи и песни, впитывал красоту и многогранность окружающего его мира. Нас окружает поэзия красоты, которую мы выражаем в красоте поэзии!

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *