Стихи о Карле Великом

Карл Великий, император, по прозванью «Шарлемань»,
После битвы сбросив латы, не кирял бордо-шампань.
К алкоголю равнодушен, пьянство он не выносил —
До преклонных лет Карлуша бодр был и полон сил.
Если кто ушами хлопал — герцог там, или барон, —
Шарль в поход скорее топал, чтобы свой упрочить трон.
На латыни он балакал, будто в Риме с детства жил,
Не сажал безвинных на кол, не тянул из бедных жил.
Дюже с дамочками прыток, многодетным стал отцом —
Не считая фавориток, был шесть раз он под венцом.
Ведь доподлинно известно: зрел избранник или юн —
Почитают дамы трезвость, обаяние и ум.
Ростом — метр девяноста, он глядел поверх голов,
Одевался очень просто — без гламура и понтов.
И вассалов разодетых, кто дресс-код не соблюдал,
В дождь и снег, зимой и летом, на охоту Чарли гнал.
В лоскуты — парча и бархат, все в лохмотьях, как бомжи,
Про себя клянут монарха, а попробуй, вслух скажи!
Вот такой шутник был Карло, хоть тверезый, как стекло,
Жаль, таких примеров мало в глубине седых веков…

Любавина Ксения

*****

Конь из Лангедока.
Римская броня.
Далеко, далёко
сполохи огня.
Ветер крутит пепел.
Дым, куда ни глянь.
По аварской степи
едет Шарлемань.
Лес тяжёлых копий,
перестук копыт.
Лучшая в Европе
конница рысит.
Стремена стальные.
У бедра мечи.
Драться не впервые
едут усачи:

фризы иностранцы,
франки удальцы,
хмурые баварцы
стойкие бойцы,
доблестные бритты
верные по гроб,
саксы прозелиты
из лесных чащоб.
Густо сеют стрелы
лучники всех стран.
Тут Керольд умелый
воин — ветеран,
и Пипин, и Эрик,
и кривой Гильом.
Эти не сробеют
даже вчетвером
только с топорами
под девизом «Честь»
встретится с врагами,
сколько их ни есть.
Бурной жизни мало.
Смерти хватит всем.
Ждут, кого Валгалла
а кого Эдем.

За вороньим криком:
«Ка-арра! Ка-арра! Ка-ар».
Едет Карл Великий
покарать авар.

Страшевский Геннадий

*****

Плач о Карле Великом

1. С востока солнца до прибрежий западных
Плач сотрясает сердца верноподданных.
Горе мне, грешному!

2. Народов ратных полчища заморские
Грусть посетила, горесть превеликая.
Горе мне, грешному!

3. Римляне, франки, все христолюбивые
Полны печалью, тяжким воздыханием.
Горе мне, грешному!

4. Дети и старцы, святые епископы,
Матроны плачут о кончине кесаря.
Горе мне, грешному!

5. Не иссякают их потоки слезные:
Весь мир рыдает о гибели Карловой.
Горе мне, грешному!

6. Всем был отцом он: непорочным девушкам,
Вдовым и сирым и убогим странникам.
Горе мне, грешному!

7. Христе, ведущий воинства небесные,
Дай в Твоем царстве Карлу упокоиться!
Горе мне, грешному!

8. О том же молят христолюбцы верные,
Святые старцы, девы, вдовы горькие.
Горе мне, грешному!

9. Уже останки Карла-императора
Курганом скрыты, камнем с скорбной надписью.
Горе мне, грешному!

10. Святой Дух светлый, всем повелевающий,
Душе блаженной дай успокоение.
Горе мне, грешному!

11. О горе Риму и народу римскому,
Светлого света — Карла потерявшему!
Горе мне, грешному!

12. И ты восплачешь, о краса Италия,
Со всеми городами досточтимыми.
Горе мне, грешному!

13. Франкия1, много злых бед претерпевшая,
Ввек не видала тягчайшего бедствия, —
Горе мне, грешному!

14. Чем в час, в который Карла, словом сильного,
Средь Аквисграна2 тело праху предали.
Горе мне, грешному!

15. Ночь принесла мне злые сновидения,
А день лишился своего сияния, —
Горе мне, грешному!

16. Тот день, что предал смерти достославного
Вождя народов мира христианского.
Горе мне, грешному!

17. О Колумбане3! Усмири рыдания
Взнеси моленья за него ко Господу.
Горе мне, грешному!

18. Отец вселенной, Господь милостивейший,
Пусть уготовит Карлу место светлое.
Горе мне, грешному!

19. О Боже ратей, и земного воинства,
И царств небесных, и подземных Господи!
Горе мне, грешному!

20. Престол пресветлый вкупе со апостолы
О Христе, даруй Карлу благоверному.
Горе мне, грешному!

*****

Плавание Карла Великого

Раз Карл Великий морем плыл,
И с ним двенадцать пэров плыло,
Их путь в святую землю был;
Но море злилося и выло.
Тогда Роланд сказал друзьям:
«Деруся я на суше смело;
Но в злую бурю по волнам
Хлестать мечам плохое дело».
Датчанин Гольгер молвил: «Рад
Я веселить друзей струнами;
Но будет ли какой в них лад
Между ревущими волнами?»
А Оливьер сказал, с плеча
Взглянув на бурных волн сугробы:
«Мне жалко нового меча
Здесь утонуть ему без пробы».
Нахмурясь, Ганелон шепнул:
«Какая адская тревога!
Но только б я не утонул!..
Они ж?.. туда им и дорога!»
«Мы все плывем к святым местам! —
Сказал, крестясь, Тюрпин-святитель. —
Явись и в пристань по волнам
Нас, грешных, проведи, Спаситель!»
«Вы, бесы! — граф Рихард вскричал, —
Мою вы ведаете службу;
Я много в ад к вам душ послал —
Явите вы теперь мне дружбу».
«Уж я ли, — вымолвил Наим, —
Не говорил: нажить нам горе?
Но слово умное глухим
Есть капля масла в бурном море».
«Беда! — сказал Риоль седой, —
Но если море не уймется,
То мне на старости в сырой
Постеле нынче спать придется».
А граф Гюи вдруг начал петь,
Не тратя жалоб бесполезно:
«Когда б отсюда полететь
Я птичкой мог к своей любезной!»
«Друзья, сказать ли вам? ей-ей! —
Промолвил граф Гварин, вздыхая, —
Мне сладкое вино вкусней,
Чем горькая вода морская».
Ламберт прибавил: «Что за честь
С морскими чудами сражаться?
Гораздо лучше рыбу есть,
Чем рыбе на обед достаться».
«Что бог велит, тому и быть! —
Сказал Годефруа. — С друзьями
Я рад добро и зло делить;
Его святая власть над нами».
А Карл молчал: он у руля
Сидел и правил. Вдруг явилась
Святая вдалеке земля,
Блеснуло солнце, буря скрылась.

Василий Жуковский