Стихи об авиации

Авиация — даль голубая,
Эти годы тебе посвятил…
Отчего ты мне стала родная
И за что я тебя полюбил?!!

*****

Птицы спрятаться догадаются и от снега укроются,
Авиатором не рождаются, ими после становятся.
Авиаторы ввысь уносятся и назад возвращаются,
Почему, зачем, авиация, ты со мной не прощаешься?
Пусть мне холодно и невесело, всё стерплю, что положено.
Авиация, ты — профессия, до безумия сложная.
Ночь пустынная, слёзы затемно, тишина безответная,
Авиация, наказание, а за что — я не ведаю.
Ночь окончится, боль останется, винт по-новой закрутится,
Авиатором не рождаются, авиации учатся.
Птицы спрятаться догадаются и от снега укроются,
Авиатором не рождаются, ими после становятся.

Роберт Рождественский

*****

Ведь удивительная птица — самолет!
По миру нас несет, несет, несет.
К закату солнца или на восход,
Наш белый лайнер нас несет, несет, несет.
Сквозь облака и непогоду, лед
На аэродроме шинами шлифуя…
Несет нас птица из жары в мороз,
В иллюминаторе засеребрился иней
И «автомат» к двери совсем примерз.
А через время снова будет рейс
И птица оттолкнется от земли,
Творится волшебство на белом свете
Воздушными быть могут корабли!

*****

Эти дни
пропеллеры пели.
Раструбите и в прозу
и в песенный лад!
В эти дни
не на словах,
на деле —
Пролетарий стал крылат.
Только что
прогудело приказом
По рядам
рабочих рот:
— Пролетарий,
довольно
пялиться наземь!
Пролетарий —
на самолёт! —
А уже
у глаз
чуть не рвутся швы.
Глазеют,
забыв про сны и дремы, —
Это
«Московский большевик»
Взлетает
над аэродромом.
Больше,
шире лётонедели.
Воспевай их,
песенный лад.
В эти дни
не на словах,
на деле —
Пролетарий стал крылат.

Владимир Маяковский

*****

Всё, чем мы живём,
Всё, чем дышим мы,
Что в нас горит огнём,
Достойно лишь любви.
Всё, что воздух наш,
Всё, что нужнее, чем вода,
Всё, что прекрасно как мираж —
Его чарует красота.
Есть только Небо,
Его прекрасней нет.
Холодной гладью света
Пленит нас сотни лет.
Не поняли нас люди:
Любовники, друзья.
Не верят, что мы любим
Наш мир больше себя.
Где Небо — там и воля,
Свобода и мечта.
Мы всё себе позволим,
Мы с Небом навсегда.
Нам Небо дало крылья,
Дало не просто так.
Дало, чтоб были с ним мы,
Ведь в нём наша судьба.
Нам самолёт дороже,
Чем сотни сладких снов,
Он сердце нам тревожит,
Покоритель облаков.
И пусть однажды в Небе
Закончится полёт,
Мы с ним останемся во веке,
Оно всегда нас ждёт.
Всё, чем мы живём,
Что в нас горит огнём,
Чем по ночам мы бредим…
Мы все больные Небом…

*****

Земля ковром зелёным пробегает,
И вот она — за кромкой облаков.
Упругий воздух крылья обтекает,
Как свежее парное молоко.

Летят машины, обгоняя время.
Гудит в турбинах буйная гроза.
Глядят вперёд сквозь стёкла гермошлемов
Пытливые и смелые глаза.

Вперед и ввысь — им Родина велела,
Готовы встретить в воздухе врага,
И надо будет — точен взгляд прицела,
Не промахнётся твёрдая рука.

Брус Александр

*****

Неважно: утро или вечер,
Идет ли дождь иль сыплет снег,
Дежурит авиадиспетчер —
Обыкновенный человек.

Он незаметен, больше даже —
Невидим глазу, но притом,
И день и ночь стоит на страже
Порядка в небе голубом.

Летят большие самолеты.
А он за пультом, как всегда,
Координирует полеты,
Чтоб не случилась вдруг беда.

«Рулежка»,»Старт»,»Подход»,»Посадка»,
«Контроль» на трассе или «Круг» —
На всех участках без остатка
Он для пилота первый друг.

Ваш труд нелегкий уважаю,
Желаю искренне добра!
И в этот раз я поднимаю
Свой тост за Вас, диспетчера!

Меньшиков Роман

*****

Запах леса и болота,
полночь, ветер ледяной…
Самолеты, самолеты
пролетают надо мной.

Пролетают рейсом поздним,
рассекают звездный плес,
пригибают ревом грозным
ветки тоненьких берез.

Полустанок в черном поле,
глаз совиный фонаря…
Сердце бродит, как слепое,
в поле без поводыря.

Обступает темень плотно,
смутно блещет путь стальной.
Самолеты, самолеты
пролетают надо мной.

Я устала и продрогла,
но ведь будет, все равно
будет дальняя дорога,
будет все, что суждено.

Будет биться в ровном гуле
в стекла звездная река,
и дремать спокойно будет
на моей твоя рука…

Можно ль сердцу без полета?
Я ли этому виной?
Самолеты, самолеты
пролетают надо мной.

Тушнова В.

*****

Я — самолет! Любитель высоты!
Архангел крылья подарил стальные!
Я сверху вижу столько красоты —
И облака, и огоньки ночные!

Вот снова набираю я разбег,
Привычно воздух носом разрывая!
Сопротивленье, а потом — успех,
Я вверх лечу — к воротам рая!

Небесные открыты мне врата,
Но к удивленью всех богов на свете,
Из глубины стального живота,
Стремятся люди, вниз — к своей планете!

Скажу Вам так, без всяких громких фраз:
Я никогда не понимал двуногих!
Их что-то заставляет каждый раз
Стремиться вниз — бескрылых и убогих!

И все же — миг, в небесной чистоте,
Достоин похвалы и уваженья:

Они
Бросают вызов — высоте,

Пока с земным борюсь я притяжением!

*****

Легкость белых зонтов-облаков,
Ярче, пламенней солнечный диск…
Я решился: из будних оков —
Ввысь, в пучину, где крылья и риск.

Я увидел: за толстым стеклом
Незнакомый, волнующий мир!
И разлёгся хребет за хребтом
На огромном пространстве Памир.

Жми штурвал, не сворачивай, ас!
Всё, что можно, — для сердца открой!
Хорошо, хорошо мне сейчас:
Чудо-девушка рядом со мной!

С дрожью чувствую я небеса.
Мчит навстречу всё то, что искал.
И смеются любимой глаза:
— Ты еще никогда не летал?

…Бесконечная радость — полёт!
Настоящее счастье — в пути!
Серебристо-стальной самолёт,
Над зелёной планетой лети!

*****

Обнимая небо крепкими руками,
Лётчик набирает высоту…
Тот, кто прямо с детства дружит с небесами,
Не предаст во век свою первую мечту.

Если б ты знала, если б ты знала,
Как тоскуют руки по штурвалу!
Лишь одна у лётчика мечта —
Высота, высота.

Не штурвал, а небо крепкими руками
Обниму движением одним…
Ввысь летя ракетой, падая как камень,
От машины в воздухе я неотделим.

Если б ты знала, если б ты знала,
Как тоскуют руки по штурвалу!
Лишь одна у лётчика мечта —
Высота, высота.

Обниму тебя я крепкими руками,
О тебе я в небе тосковал…
Я тебя осыплю звёздными стихами —
В небе для тебя одной я их собирал…

Если б ты знала, если б ты знала,
Как тоскуют руки по штурвалу!
Лишь одна у лётчика мечта —
Высота, высота.

*****

Еще летит твой самолет,
Куда ты сам пока не знаешь.
Штурвал берет другой пилот,
А ты об этом лишь мечтаешь…

И если видишь новый взлет,
Про все на свете забываешь.
И в небе каждый самолет
Подолгу взглядом провожаешь…

Твоя любовь, твоя мечта
Убрав шасси уходит в небо.
И мало слова «красота» —
Ведь ничего прекрасней нету!

Ход времени неумолим,
Наступит день, взревут турбины…
И оторвется от земли
Тебе послушная машина.

Еще летит твой самолет,
Куда ты сам пока не знаешь.
И держит курс другой пилот,
А ты об этом лишь мечтаешь…

Захаров Вадим

*****

Миг — и Земля застонет облегченно,
И зашуршит ковыль над взлетной полосой,
И грянут грохота мерцающие тонны
В рассвет морозный, линией косой.

Прощальное сквозь гул прорвется слово,
Иллюминаторы в серебряной пыли.
Как страшно трудно оторваться от былого,
Так страшно трудно оторваться от Земли.

Но этот миг — как беспощадная граница
Уже ушедшего и нынешнего дня.
На высоте еще ясней слова и лица,
И очень важно мне на взлете не забыться,
Ведь столько неба опрокинуто в меня!

Лебедушкина Ольга

*****

Вперед, на крыльях белой птицы!
Легко нам в вольной высоте!
Там белых тучек вереницы
Нас встретят в дивой красоте.
В лицо нам дунет ветер бурный,
Вся даль оденется в туман.
Обнимет нас струей лазурной,
Как брат, воздушный океан!
На дне его, во мгле глубокой
Потонут села и поля.
И пусть несется в край далекий
Под нами тусклая земля.
Стремленью духа нет границы,
Широк безбрежный небосклон.
На мощных крыльях белой птицы
Осуществим наш детский сон!

Морозов Н.

*****

Мокрые огни ночной рулежки.
Синие, усталые глаза.
Неба вы рассыпанные крошки,
и за вами скрыта полоса.
От которой, несмотря на время,
Память, и усталость от всего,
Снова оторвусь со всеми теми
Кто со мною поля одного.
Нынче нас свела в одном салоне
Чистая случайность — общий рейс.
Кто-то отправляется в погоню,
По манящей черноте небес
Счастье неизбежно нагоняя…
Кто-то в дальний город не спешит.
Он минут до встречи не считает,
По командировке вдаль летит.
Об одном и молча не спросите —
Почему я с ними в небеса…
Синие огни, наш борт ведите,
Где-то там надежды полоса…

*****

По раскисшей полосе
поскользил и разбежался.
Наш Ан-2 во всей красе
в небесах нарисовался.

К майским праздникам домой
нас несёт стальная птица.
Два товарища со мной,
лётчик и бортпрводница.

Винт шумит, поёт мотор.
Самолёт на курс ложится.
В чувствах явный перебор,
голова слегка кружится.

Скрылся с глаз Хантымансийск.
Аннушка вперёд стремится.
Нам в Тюмень, в Новосибирск,
а затем домой в столицу.

*****

Звуковой порог преодолен,
Перегрузка молотом прижала.
МиГ несется: он сейчас влюблен,
Он горит всем телом из металла.

Степь закатным солнцем сожжена,
Облака крылом машина лижет.
Расступилась в небе тишина,
Он стремится к звездам — выше, выше!

И призывно двигатель ревет,
Ускоряя темп хмельного танца.
Возбуждает, манит и зовет
От любви безудержной взорваться.

Рыжая Стю

*****

Набрать, как можно круче высоту,
Теряя скорость — лишь бы удержаться!
Затем ногой в педаль, до пустоты,
И можно падая, стремительно вращаться,
Закручивая штопора витки.

Смотреть, как сумасшедшая земля,
Летит к тебе, мотаясь горизонтом,
И управление, теряя и себя,
Стать абсолютно в небе несвободным,
Падением сменив, полет…

Пока не поздно: Выровнять рули!
И рукоятку от себя по центру,
Остановив опасную игру,
Мгновений, насеченных смертью,
Отвесно перейти в пике…

И если вам хватило высоты,
И перегрузка не сломала фермы,
Спасение окажется простым,
И безопасным в воздухе маневром,
За право, это небо полюбить!

*****

Заглушки снять, чехлы с крыла!
Взят бортовой разъём с АПА,
И командир добро на вылет получает.
РУДы на взлёт, разбег отрыв,
В висках давления прилив.
И эшелон полёта нас встречает.

Курс чёрной линии узор,
Дороги жёлтой коридор
На поднебесный восьмитысячный этаж,
Идём мы выше облаков
Под монотонный гул винтов,
В одном стремленьи самолёт и экипаж.

Земли нам сверху не видать,
Но этим нас не испугать —
Ведь всё равно она опять к себе поманит.
Радар по воздуху ведёт,
И на экране самолёт
Зелёной точкой оператор отмечает.

И будь ты хоть пилот-стажёр —
Известен неба приговор,
Что без посадки не бывать другому взлёту.
Сигнал огней, аэродром,
Рулёжка, трап и отчий дом,
Жена с детьми, а завтра снова на работу.

Шасси убрать, закрылки взлёт!
И нам опять с тобой в полёт,
Мы снова вместе, поднебесная машина!
Наш труд у Бога в закромах,
За совесть мы, а не за страх,
Военных транспортов воздушная дружина.

Модестов Илья

*****

Наш первый совместный полёт…
Волнуешься? Чувствую, знаю.
Но это со взлётом пройдет!
Легко, высоту набирая,

Болтанке вибрируя в такт,
Крутить на альтиметра стрелку
Всё небо!!! Лишь здесь оно так —
Земное становится мелким.

Уходят проблемы и боль,
И мы обнимаемся с ветром.
Сейчас мы взлетаем. Позволь
Быть рядом. Считать километры.

Войти с тобой в облачный вздох
Булатной зарницы заката.
Тебя отыскав средь дорог,
Уже не боюсь я расплаты.

Ну, ну же!
И вот он, отрыв…
Уходим в предутренний возглас
Турбинный. Уходим, забыв,
Что где-то — разлуки и возраст.

Что мир, нам враждебный, горит
Неистово, тягостно, смрадно…
Над ним наша вечность летит,
Смеясь над судьбой беспощадной.

Взбирается по облакам
Красивая, гордая птица.
Шепчу: «Я тебя не отдам.
Лети, и не бойся разбиться»…

*****

Мы взлетели, всё у нас в порядке
Необычно сложен наш маршрут,
Только почему-то в пункт посадки
Маяки нам пеленг не дают?

Может, там дежурство прекратили,
Всё затмил какой-то хозаврал,
Может, нет там сахара и мыла,
Или кто-то там забастовал?

И туман, и сумрак нарастают.
Мы летим неведомо куда.
Где-то там у горизонта тает
Наша путеводная звезда…

В случаях мы ищем благосклонность,
Мы исхода лучшего хотим.
Нас тревожит неопределенность:
Долетим или не долетим?

Брус Александр

*****

Мне не хватало в этой жизни самолетов,
Еще недавно равнодушна к ним была,
Среди знакомых моИх не было пилотов,
Земными радостями тихо я жила.

Любила Землю, и всегда стремилась
Поближе быть к ней, чтобы больно не упасть,
Послушав вас, приятно удивилась
И поняла, что небо — это страсть!

Вы так самозабвенно говорили
О голубых бескрайних небесах,
Сердца свои вы небу подарили,
Рискуете, но вам неведом страх.

Я представляю, как сейчас пилоты,
По трапу поднимаясь не спеша,
Уверены, что выполнят работу,
Лишь взмоют ввысь — и запоет душа.

От пассажиров вы не ждете комплиментов,
Взлетели — посадили самолет,
Вы заслужили шквал аплодисментов,
Ведь в сотый раз удачным был полет!

Признаюсь, я завидую немного
Тому, что вы парите в облаках,
Всегда пусть будет звездною дорога,
Штурвал не дрогнет в опытных руках.

Пусть ваша дружба крепнет год от года,
Пусть на Земле всегда вас кто-то ждет,
Всегда пусть будет летною погода,
Исправен и надежен самолет.

Ну, и еще добавлю напоследок:
Наш город вы не смейте забывать,
Чтобы друг другу за приятною беседой
Могли сердца свои и души раскрывать!

*****

Пусть говорят, что крылья и пропеллер
На голубых петлицах образуют крест.
Пусть говорят, пусть треплятся на ветер,
Что вы не встретите своих невест.

Кто не бывал ни разу в небесах,
Тот думает, что небо — это страх,
Тот думает, что небо — это смерть,
Что можно улетев, не прилететь.

Пусть говорят! Есть доля правды в том —
Да. Можно. Мы такое признаём.
Но можно и в постели умереть,
Смотря как жить: дымить или гореть.

Бескрылому до смерти не понять,
Что Небо может звать и увлекать,
Что Небо опьяняет, как вино,
Что быть орлом — не каждому дано.

Стрижак Н.

*****

Праздник Воздушного Флота России!
Грянет оркестр, не щадя децибелов —
Чествуем тех, кто себя посвятили
Важному делу — служение небу.

Строго, в едином рабочем процессе,
Действуют вместе, командою дружной.
С праздником, асы «небесных» профессий —
Лётный состав и наземные службы!

Здесь, в авиации всё по ранжиру,
Ведь самолёт — серебристая птица
Требует чётких полётных режимов,
В тыкву из сказки, чтоб не превратиться.

Котиков Владимир

*****

Винты хватают воздух, словно руки,
Выбрасывая пыль назад и вбок.
И нервы, как натянутые луки,
И лётчик-командир — как царь и Бог.
Летят по сторонам песок и иней,
Суглинка обнажая естество.
В который раз с белёсою пустыней
Играем в кошки-мышки — кто кого.

Вот озера надорванная плёнка,
И чёрного скелет наливника,
По левому борту летит «зелёнка»,
А в ней, быть может, «духи» с ДШК.
По правому борту синеют горы
Под дымкой, как под газовым шарфом.
Но руки, натыкаясь на затворы,
Напоминают — это только фон.

Летят в иллюминаторах сюжеты,
Как будто в телевизоре, гурьбой.
А впереди уж недалёко где-то
Нас ждёт ещё не начавшийся бой.
И кажется в мелькании картинок,
Что вертолёт, грохочущий, завис.
И мчит на нас война неотвратимо,
И трассерами манит сверху вниз.

Здесь измерения не те,
Здесь всё быстрее и опасней.
Полёт на малой высоте…
Что может быть его пристрастней?..

*****

Кто видел свою тень на облаках,
Тот навсегда причастен к тайнам неба.
Пасутся в пышных, облачных лугах
Отары самолётов гладкотелых.
Им нравится купаться в синеве,
В делах людских они не понимают
И от тоски безмолвно умирают,
Коль долго остаются на земле.

Таков закон воздушных трасс, —
Поднявшись в высь, мы смотрим вниз.
И день за днём тревожит нас
Стальных турбин горячий свист.

Кто видел свою тень на облаках,
Причастен к тайнам радиоэфира.
В банальных пятизначных номерах
Людские судьбы носятся над миром.
Доверчивый и чуткий микрофон.
Воспринимает все слова на веру.
Но вряд ли дозовётся «Селегера»
Извечно недовольный «Саксафон».

Таков закон воздушных трасс, —
Поднявшись в высь, мы смотрим вниз.
И день за днём тревожит нас
Стальных турбин горячий свист.

Кто видел свою тень на облаках,
Причастен к странной гильдии пилотов,
Где на полётах «травят о бабцах»,
А крепко выпив, спорят о полётах.
Здесь, в мире керосина и машин,
Слова о дружбе — не пустые звуки,
Её легко в протянутые руки
Передают, как «1001».

Таков закон воздушных трасс, —
Поднявшись в высь, мы смотрим вниз.
И день за днём тревожит нас
Стальных турбин горячий свист.

*****

Изгиб мотора серый ты обнимешь очень нежно.
Из рук бойцовка с рёвом уйдёт в седую высь.
Качнётся купол неба, разрезанный на ленты,
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

Пускай судьба бывает нас разделяет кругом.
Соперники на время, друзья мы на всю жизнь.
Пилоты и механики, болельщики и судьи,
Как хорошо, что все мы здесь сегодня собрались.

Мы встретим тех, кто будет, помянем тех, кто были.
Мы всё-же под одной звездой, приятель, родились.
Сплелись с тобой навеки мы тросами и сердцами,
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

Изгиб мотора серый ты обнимешь очень нежно.
Из рук бойцовка с рёвом уйдёт в седую высь.
Качнётся купол неба, расколотый на эхо,
Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались.

*****

Форсаж, разбег, отрыв, вновь двигатель поет
Мне песню запредельных оборотов.
Я каждый вечер ухожу в полет,
Забыв про сон, семью и про работу.

Иду на высоту, иду за облака
Пускай чуть-чуть, но солнце стало ближе,
Как повод, нежно, выбирает РУС рука
Мой Як — живой, Он также как я — дышит.

Мы с ним, — одно, и общий наш восторг.
И оба мы опьянены полетом.
И то ли самолет во мне живет.
И, кажется, что стал я самолетом.

Пусть, здесь идет война, но здесь есть друг и враг
Здесь мы или они, без компромиссов
И для победы нужен порой шаг.
Отчаянный шаг испод небесной выси.

Здесь настоящий пот порой течет на лоб
И настоящий мат в горячке боя,
Вот только смерть пред нами предстает
Как черное окно на мониторе.

На иммельман, в петлю, вираж кручусь ужем,
Сегодня бог войны летает с нами,
А те, которые так лезли на рожон,
Кому свезло, висят под куполами.

Посадка, на стоянку зарулить,
Сегодня на полетах ставим точку
На кухню из кабины, мышью покурить
На летном поле спят жена и дочка.

А завтра, как и все, я окунусь в дела
В простые повседневные заботы
В обычной кутерьме поддержит вновь меня
В моем столе рабочем Яка фото.

Покрутят у виска, живущие внизу,
Лишь детство, скажут, в теле заиграло,
Но кто-то ведь построил «полосу»
Для тех, кому тут снизу места мало.

Зачем нам это все, сторонний не поймет
Но жить нельзя одним насущным хлебом,
И Небо настоящее зовет
Пилотов Нарисованного Неба.

*****

В небе летит самолет огромный. Алюминием сверкают крылья.
Ведет его Серега, летчик скромный с 37-й транспортной эскадрильи.
Незамутненным взглядом четко держит приборы точные.
Правая рука сжимает штурвал, левая сжимает РУДы прочные.

А за кабиной неба свинец, разряды молний приличные.
«Вот и конец, прошел мой век»- скажет человек обычный…
А летчик легонько покрутит штурвал, улыбнется, никакой паники.
Закурит папиросу «Беломорканал»- ароматную, Урицкого фабрики.

На земле внизу копошится народ, суета и возня мышиная,
А летчик спокойно ведет самолет-до посадки дорога длинная.
Несется вперед самолет сейчас, не страшится неба сурового,
Ведь это не «Боинг» и не «Аирбас». «АН-12»-САМОЛЕТ АНТОНОВА!

*****

Пришёл октябрь нелётную погодой,
И наш аэродром накрыл туман.
В извечном споре авиации с природой,
Поможет только ветер — басурман.

Разгонит над бетонкой хмарь сплошную,
Надеждой сладкой голову вскружит.
Весь мир накроет шалью голубою,
И нам погода вылет разрешит.

Тревожно спят крылатые машины,
Им снится неба голубой простор.
Молчат угрюмо зачехлённые турбины,
В размахе плоскостей немой укор.

И люди ждут надеясь и скучая.
Лежит без дела лётный гермошлем.
Была б погода чуточку другая,
Ушли бы в небо — никаких проблем.

Густой туман спускается всё ниже.
Совсем не видно вышку, полосу.
Нам,видно, продвигаться к дому ближе,
Держа в руке планшетку на весу.

Но мы всё ждём, надеемся и верим —
Разгонит ветер над землёй туман.
Тогда себя мы технике доверим,
И будет в небесах нескучно нам.

Проснулся ветер, оживают лица.
Вот купол развернулся голубой.
Фонарь открыт, серебряная птица
Ждёт встречу долгожданную с тобой.

*****

Двух истребителей стремителен полет.
Вращение винтов — на гранях визга.
Воздушный скоротечный бой идет —
«Пантеры» черной с разъяренным «Гризли».

Белесый воздух на концах крыла;
Предел один — возможности мотора!
Спасеньем чести — мертвая петля,
В смертельном риске избежать позора.

Крыло нагрузками пытает фюзеляж.
Беснуясь, элероны гнут нервюры —
Пилоты крутят высший пилотаж,
Рисуя в небе сложные фигуры…

Лихим пилотам по пятнадцать лет;
Моторный выхлоп в кровь — адреналином,
Биеньем сердца — трепетанье лент,
И корда натяженье — взмахом крыльев.

Алешков Валерий

*****

Ревет мой Мерлин могучий,
Несусь по бетонке стрелой.
И бочка пилота лихого
Маргаритки срезает косой.

Под брюхом Дувра скалы,
До свидания, родной Альбион.
Здравствуй немцев злые оскалы,
И ждет нас врагов миллион!

Ввысь, прочь от темного моря
Лечу. Там, в вышине, облака,
И в объятья богини Аврора
Мы летим, подставляя бока.

Тысячи футов под нами внизу,
Земля сыров в прорехах видна.
И не скажешь, отсюда смотря,
Что там горячо полыхает война.

Но война, она здесь и сейчас,
Темные точки возникли вдали.
Ушла красота, настрой наш угас,
Огонь боевой мы в себе разожгли!

Маневр и вираж, иммельман и петля.
Тявканье пушек, вой подбитых машин,
Что в объятья свои принимает земля.
Вопли по радио, звон разбитых кабин.

Как кончается все, так закончился бой,
Недосчитались товарищей многих.
Скорбим мы о них и плетемся домой,
Погибли они во имя целей высоких.

Вновь летим над Проливом,
Берег родной далеко впереди,
Окаймлен он широким отливом,
Ну еще, ну чуток потерпи!

Кто ответит мне, зачем война?
Только шины скрипят по бетону.
Молчишь. Ну зачем она нужна?
Только шины скрипят по бетону…

Мы солдаты небес, мы дети войны,
Истребители мы, больше не надобно!
Мы жили семьей, несмотря на чины,
Сквозь ад мы прошли, этим все сказано!

Прикрывали горбатых у самой земли,
В свалках собачьих скрипели зубами,
Мессершмиттам снарядами били рули,
А для кого-то «Яки» стали гробами…

Вспышки мелькали в тусклых зрачках,
Трассеров нити тянулись безмолвно,
На ощупь ища фюзеляжи впотьмах,
В густых облаках исчезая бесследно.

Мы теряли друзей, одного за другим
Высоко в небесах, опаленных огнём.
Те, кто вернулся оттуда, жили одним —
Быть может, и до Победы дойдём!

Базальтов Иван