Стихи про богиню Артемиду

Она — богиня амазонок,
Дочь Зевса с титанидой Лето,
Сестра близнец у Аполлона —
Не каждый день мы видим это.
Зовут девицу — Артемида,
Охотница и друг животных.
Она спокойна только с виду,
Но страшна месть для неугодных.
Она богиня свадеб, родов
Хоть и дала обет безбрачия.
Ей посвящали храмов своды,
Молитвы, жертвы и заклятия.
От целомудрия до родов!
Тут до Марии только шаг.
О сколько избежать разводов
Могли, коль это было б так!
Она добра, она жестока.
Богиня жизни, жизнь карала.
Ей незнакомо: «Глаз за око»,
Каллисто её месть познала.
Её суровость поражает,
Как поражает её нежность.
А ведь и в жизни так бывает —
Мегеры ценят только верность.
Она жила по настроению,
Как, впрочем, большинство из женщин.
Ей важно, чтоб считались с мнением,
Пусть вывод каждый час изменчив.
Бессмертным, что им годы жизни?
И поиск смысла им не нужен.
Лишь Зевс не глянул с укоризной,
И жертву покрупней на ужин.
Для них мы пешки и не более,
Простить, пожертвовать, отдать…
Я понимаю их — достойнее
Богам о пешках не страдать.

Хуторянский Оскар

*****

Муза, воспой Артемиду, родную сестру Дальновержца,
Стрелолюбивую деву, совместно взращенную с Фебом.
Поит она лошадей в тростниках высоких Мелита
И через Смирну несется в своей всезлатой колеснице
В Кларос, богатый лозами, — туда, где сидит, дожидаясь
Стрелолюбивой сестры-дальновержицы, Феб сребролукий.
Радуйся ж песне и ты, и с тобой все другие богини!
Первая песня — тебе, с тебя свою песнь начинаю.
Славу ж воздавши тебе, приступаю к другому я гимну.

Гомер
Перевод В.В. Вересаева

*****

Нет, это не испанская коррида,
Не променад убийцы — маньяка,
То на охоту вышла Артемида,
Её винтовка бьёт наверняка.

Она на вскидку снайперски стреляет,
Любую дичь сшибает без помех,
Охотой Артемида управляет,
Кто дань принёс, тот празднует успех.

И магией богиня управляет,
И красотой, как Апполон — близнец,
А кто её, увы, не почитает,
Тот на Земле считай, что не жилец.

Не раз к ней Арес сватался бывало,
Но Артемиде страсть была чужда,
Тело любви не познав не страдало,
К чувств проявленью она холодна.

Ночью созвездия яркие блещут,
Тайной небес привлекая людей,
И глядя в небо сердца затрепещут,
Как Артемида красою своей.

Кедрин Виктор

*****

Песня моя — к златострельной и любящей шум Артемиде,
Деве достойной, оленей гоняющей, стрелолюбивой,
Одноутробной сестре златолирного Феба-владыки.
Тешась охотой, она на вершинах, открытых для ветра,
И на тенистых отрогах свой лук всезлатой напрягает,
Стрелы в зверей посылая стенящие. В страхе трепещут
Главы высокие гор. Густотенные чащи лесные
Стонут ужасно от рева зверей. Содрогается суша
И многорыбное море. Она же с бестрепетным сердцем
Племя зверей избивает, туда и сюда обращаясь.
После того как натешится сердцем охотница-дева,
Лук свой красиво согнутый она наконец ослабляет
И направляется к дому великому милого брата
Феба, царя-дальновержца, в богатой округе дельфийской.
Чтобы из Муз и Харит хоровод устроить прекрасный.
Там она вешает лук свой с концами загнутыми, стрелы,
Тело приятно украсив, вперед выступает пред всеми
И хоровод зачинает. И пеньем бессмертным богини
Славят честную Лето, как детей родила она на свет,
Между бессмертными всеми отличных умом и делами.
Радуйтесь, дети Кронида-царя и Лето пышнокудрой!
Ныне же, вас помянув, я к песне другой приступаю.

Гомер
Перевод В.В. Вересаева

*****

Богине грозной Артемиде,
Достались в Греции леса,
Она охотиться любила,
Творить умела чудеса.
Однажды юный Актеон,
В лесу охотился с друзьями,
Олень с ветвистыми рогами,
Друзей изрядно утомил,
И в чащу, леса заманил.

Друзья присели отдохнуть,
А Актеон продолжил путь,
Один в долину, где ручей,
Манил прохладою своей.
Вдруг Актеон увидел грот,
И юноша к нему идёт,
А там богиня Артемида,
Решила в полдень искупаться,
Богиня стала раздеваться.
Тут нимфы громко закричали,
Когда у входа Актеона
Они внезапно увидали,
Богиню нимфы окружили,
От взора смертного укрыли.
Свой гнев богиня не сдержала,
И Актеону так сказала:
«Оленем станешь Актеон,
Ты смертный преступил закон!»

И стал оленем Актеон,
В воде свой образ видит он,
Пугливо бросился бежать,
Но тут учуяли собаки,
И Актеона стали рвать.
«О! пощадите это я,
Хозяин Ваш, я Актеон!»
Но из груди оленя стон,
Как человека вырывался.
Тогда никто не догадался,
Что стал оленем Актеон,
Нагой богиню видел он.
Поступок этот Артемиды
Мне непонятен до конца,
За что сгубила молодца?

Чигалейчик Анатолий

*****

Все круче белые возносят скакуны
Квадригу в глубь небес, и жаркое дыханье
Струит червонное в равнинах колыханье.
Безмерным пламенем холмы опалены.

Дубравы сень ветвей сплетать утомлены.
Свет полдня, сквозь вершин неверное качанье
И тень, где серебром звенит ключей журчанье,
Разит, слепительный, и льется с вышины.

То час пылающий, когда чрез терн и травы,
Меж гончих прядая, светла в крови забавы,
Где лаем вторят псы победным голосам,

За взвившейся стрелой неистово стремима,
Раскинув волосы, дика, непобедима,
Мчит Артемида смерть по вспугнутым лесам.

Жозе Мариа де Эредиа
(Перевод с французского Студии Лозинского)

*****

Ахейские сказания. Артемида

Об Артемиде наш рассказ —
(Пусть гнев ее минует нас) —
Бог Аполлон ей — брат-близнец,
Верховный бог — ее отец.

Она — охотница… Она
Делами славна и сильна.
Ей храм в Эфесе возведен,
Извествен всей Элладе он.

Богиня славная сперва
Была известна как глава —
Защитница живых существ —
Для них — добрейшей из божеств.

А исполняя эту роль
Себя медведицей порой
Являла людям и богам…
Поздней прибавила к ролям

Роль той, кто матерям рожать
Стремился страстно помогать…
Отметим, что себе взяла
Путь вечной девственности… Шла

Достойно по тому пути —
И в Греции она в чести.
Всегда прекрасна и юна,
А с Аполлоном рождена

В один и тот же день и час
На Делосе… Ах, если б нас
Такая дружба и любовь,
Как их роднила… Божья кровь —

Ихор и в нем и в ней бурлит,
Сверкает взор, прекрасен вид!
И матери они верны,
Заботливы, всегда дружны…

Рассказ, из частностей сложись:
Всем Артемида дарит жизнь.
Живет в заботе обо всем,
Что топчем мы в лесу и рвем.

Печется о зверье лесном,
О тех, кто с нами делит дом,
О добрых людях и стадах,
Деревьях и лесных цветах.

Она благословляет брак —
И дарит счастье в браке… Так
Свою стезю она вершит —
И всяк ей кланяться спешит…

Припомним давние года…
Латона родила тогда…

Ее детишки хороши.
Отец не чает в них души,
Любви им поровну — точь в точь —
Но Артемида все же дочь

И Зевс, хоть самовластен, крут,
Все ж мягче к дочерям… И тут
Едва ль откроем мы секрет:
Отцы — такие, разве — нет?

И Артемида, хоть мала,
Но разумом остра была.
Явилась к грозному отцу —
Глаза в глаза, лицом к лицу —

И молит:
— О, верховный бог,
Будь снисходителен, не строг,
Откликнись на мою мольбу —
И выбранную мной судьбу,

Своим согласьем утверди,
Меня за дерзость не суди…
— Попридержу в себе судью,
А все ж какую ты судьбу,

Себе избрала, крошка-дочь,
И чем тебе б я мог помочь?
— Великий, не вели казнить —
Желаю девственность хранить

И не желаю под венец…
— Да будет так! — сказал отец…
— Но чем же ты заполнишь дни?
Чем — ночи? Долгими они

Покажутся…
— Охота — страсть…
Предамся ей…
— Потребна ж снасть,
Загонцики — гнать зверя им б…
— Дай мне полсотни быстрых нимф,

Псов, чтоб вылаивать зверье,
Лук, стрелы, острое копье…
И мы помчимся по лесам…
— Завидно… Не дела б — и сам

Все ту же утолял бы страсть…
— Так что ж?..
— Да занят…
— Ясно, власть…
И вот — трубит богиня в горн —
Четверку ланей в первый гон

Поймала сребророгих — есть!
Гордились бы — такая честь:

Для той охотницы младой
При колеснице при златой
Упряжкой быстрою служить —
Зато их оставляют жить…

Она прекрасна, как весна,
И легконога и стройна.
За сильными плечами — лук,
Колчан… В нем колокольный звук

Серебряных преострых стрел.
Копье… Едва ли кто умел
Так быстрого оленя гнать,
Потом его стрелой достать,

Теснить в болота кабана —
Потом метнет копье она —
И зверь надежно поражен…
Кто, как она умел, силен?

При ней толпа веселых нимф.
Им нет другой отрады, им б,
Все мчаться ветром вдаль и вдаль,
Покинь их горечь и печаль.

Прекрасны нимфы, но она
Прекрасней всех, а как стройна,
Всех выхе, всех стройней, милей…
Все преклоняются пред ней…

Едва волшебный луч луны
Дарил природе чудо-сны,
Азарта ловчего полны,
Они взлетали на холмы,

Неслись долиною ночной…
Ни дикий вепрь, ни волк лесной
Не избегали острия
Стрелы волшебной и копья…

А после в тайный шли лесок…
Здесь озерцо… Вокруг песок…
Вода прозрачна и нежна…
В ней Артемида… Тишина…

Такая нега и покой…
Ах, смертный, лучше б ты другой
Шагал тропинкой через ночь…
Узрел богиню? И помочь

Тебе не сможет даже Зевс…
Судьба… Однажды ночью здесь,
Где Артемидина купель,
Шел юный Актеон… Досель

Не заходил он в тот лесок,
Где, полагал, успешно мог
Ночами промышлять зверье…
А тут — такое!.. Е -мое!

Богиня и полсотни нимф!…
Ему б умчаться, может с ним б
И не случилося беды,
А парень замер у воды,

Не в силах взгляда отвести…
Увы, беднягу не спасти…
Богиню разбирает гнев…
Тунику на нее надев,

Божественную наготу
Прикрыли нимфы… Красоту
Глазами парень жадно пьет…
Богиня, наклонясь, берет,

В горсть-ковшик воду озерца,
Да как в него плеснет в сердцах!
Едва коснулись капли лба —
О горе! Пополам — судьба!

Богиня чересчур строга —
И у него на лбу рога…
Был человек, и вот — олень…
Псы Актеона — им не лень —

С задором стали зверя рвать —
В нем Актеона не узнать,
А он и крикнуть не успел,
Как наземь брошен…
— Кто посмел

В купели лицезреть меня,
Потом не проживет и дня,
Никто богиню не порочь…
И понеслась со всеми прочь —

Несчастный Актеной забыт,
Тот день в календаре закрыт —
Был человек, а стал олень…
Различны, словно ночь и день

Латоны славной дочь и сын…
Посмей же где-то хоть один
Словечко грубое сказать —
Беда — они стеной за мать…

В стране с названием Тебея
Была царицей Ниобея,
Благополучна, все при ней…
Четырнадцать растит детей.

Зевс, кстати, Ниобее — дед
Гордыня… Всем она во вред…
Собрался ко дворцу народ,
Царица выплыла вперед

И держит пред народом речь
(Жаль, некому предостеречь…)
— Латону зватит восхвалять.
Допустим — жвум бессмертным — мать,

Все знают: есть и дочь и сын,
Но дочь одна и сын один.
Моих — четырнадцать детей —
Семь дочерей, семь сыновей.

Велю: воздвигнуть новый храм,
Мне возносить молитвы там,
И жертвы мне же приносить,
Латону можно и забыть…

Что ж Артемида, Аполлон?
Гнев забирает их в полон:
Кто мать их унижает так,
Тот близнецам, бесспорно, враг.

Отмщенье не заставит ждать…
Как побольнее ранить мать?
Известно: поразить детей…
Семь стрел, несущих семь смертей,

Шлет Аполлон на сыновей,
Его сестра — на дочерей
Пускай на детях нет вины,
За мать ответствовать должны,

В расцвете лет теряя жизнь…
А что ж их мать? Детей лишись —
Поймешь: все остальное — тлен.
Одна среди дворцовых стен,

Скорбит по детям мать навзрыд,
Ее терзают боль и стыд,
Не иссякает слез поток…
Кто б бедной матери помог?

И боги сжалились над ней:
Она в скалу среди камней
Заботливо превращена,
Но также слезы льет она —

Внутри скалы живет родник,
Не сам собою там возник.
При свете дня, во тьме ночей
Струится по скале ручей…

То Ниобея слезы льет
Который век, который год…

В согласьи с нравами времен
Женился часто Аполлон.
Но с Артемидою Зевес,
Мы помним, заключил завет,

О том, что их с Латоной дочь,
Всех женихов отправив прочь,
Не выйдет замуж никогда,
Оставшись девой навсегда.

Но был однако ж прецедент,
Когда упорный претендент,
Любовный проявляя пыл,
Ее согласье получил,

Да, обещание дано,
Но вот исполнится ль оно?
Лишь Артемида знала: нет!
А кто ж тот славный претендент?

Сын Посейдона, От, гигант…
Два брата, От и Эфиальт,
В два раза выше всех олив —
И сила в них, и душ наив…

Опаску боги к ним таят,
Поскольку от волос до пят
Неуязвимы для богов —
Прогноз оракула таков:

Богам тех братьев не убить
Ни смертным их не победить.
Но братьям рада Мать-Земля,
Надеждой сердце взвеселя,

Что все же Зевсу отомстит
За груз печалей и обид:
Титаны, Геи сыновья,
Томятся в Тартаре… Земля —

В надежде: От и Эфиальт,
Что кулаком крушат базальт,
Возьмутся за опавсный труд —
Кронида в Тартар упекут,

Наверх Титанов возвратят…
Ночь… Братья-великаны спят,
Устало на сырой земле…
Лишь богатырский храп во мгле…

Спят великаны на боку,
Под головой по кулаку…
В их уши шепчет Мать-Земля,
Власть и богатство им суля:

— Хоть обойди весь белый свет,
Сильнее вас и краше нет.
Зевс жучит вас, как малышей,
Так не пора ль его — взашей?

А, кстати, Эфиальт и От
Уже и сами вывод тот
В досаде сделали, горя
Желанием сместить царя

Олимпа, воцарившись там —
Мол, славно будет им, царям.
Известно: те, что так сильны,
Порой с мозгами не дружны…

Ну, сила есть, умишка им б…
Решили превзойти Олимп…
Надергав, точно репку, гор,
Их лепят друг на друга… Взор

С гигантской кучи той окрест —
Они любых превыше мест —
И Зевсу, обнаглев, орут:
Кончай, мол, Зевс, тиранить тут,

Мол, с золотого трона слазь
И Оту с Эфиальтом власть
По доброй воле передай
И улепетывай, давай.

С верховным богом пусть бегут
И прочие, оставив тут,
Лишь Геру с Артемидой. Им —
Быть женами царям младым.

Ну, Артемиду выбрал От,
А Геру Эфиальт… Идет?
Качнули гордою главой
Богини…
— Нет — пойдем войной!

Зевс в гневе в наглецов швырнул
Сто молний…
— Как комар куснул…
Сын Зевса, Арес осмелел,
С мечом на наглых налетел…

Но мигом схвачен удалец,
Засунут в бронзовый ларец.
Хлоп! — сверху крышка… Щелк! — засов…
— Эй, кто еще? Один — готов…

Зевс озабочен. Аполлон,
Что был не по годам умен,
Сказал:
— Уж коль никто другой
У них не выиграет бой,

То нужно хитрость применить:
Друг с другом наглецов стравить,
Глядишь — друг друга и убьют…
— Сестра, — он Афродите, —
Ждут

Все подвига… Так соберись,
Влюбленной в Ота притворись…
От ухмыльнулся: Аполлон
К нему взывает:
— Ты влюблен

В сестру… Смущается она,
В тебя, однако, влюблена…
Зовет тебя на рандеву
На остров Накс… Компрене ву?

От:
— Ну, конечно, компрене…
— А кто назначит встречу мне? —
Был Эфиальт ревнив и зол…
От:
— Ты б со мною, брат, пошел…

Вдруг это Аполлона трюк?
— Коль это трюк, ему каюк!
Хоть ревность Эфиальта жжет —
Сердит на брата, но идет,

Свою гордыню одолев,
Глаза ж его кровавит гнев…
Завелся, это видя, От,
Глядь — тоже злобой изойдет…

Их, наблюдая, Аполлон
Решает:
— Время!
Выбрал он
Для Афродиты лучший миг…
Та — к ним стрелою и меж них,

Оленем, что красив и бел,
Летела… Злобою горел
Из братьев каждый — и при том
Они ж охотники… Копьем

Синхронно Эфиальт и От
В оленя ткнули… Ясно, тот
Удара братьев избежал —
Друг друга каждый поражал…

Иной бы не сумел боец
Гигантам причинить конец…
Что далее? Известно мне,
Что в Тартар их спиной к спине

Связав, велели уволочь,
Где стужа вечная и ночь,
А вяжут их спиной к спине
Шипяшие гадюки… Гнев

Улегся меж богов и страх…
Богиня храбрая — в цветах…
Одарена за подвиг свой…
Ну… Арес, скорченный и злой,

Вопящий — вынут из ларца…
Что ж — похвалили храбреца…
А Артемиду Аполлон
Увозит в Дельфы… В Дельфах он

Своей охотнице-сестре
Устроил праздевство… В игре
Там дружно возят хоровод
Хариты с нимфами… Поет

Их хор звонкоголосых муз…
И словно многотонный груз
Спадает у богини с плеч…
— Спасибо, брат! Сумел развлечь…

Венцимеров Семен