Стихи про Дракулу

Его глаза черны, как ночь.
И волосы его, как смоль,
Он бел, как полотно точь-в-точь.
Он — Дракула. Вампиров всех король.
Он, крылья тихо распустив,
Свою любимую найдет,
И на руки ее возьмет,
Продолжив с нею свой полет.
О, подари свою любовь!
Она так ждет тебя, поверь!
Она свою подарит кровь,
Тебе, о мой Прекрасный зверь!
Но кто же он? Он жив сейчас.
Волшебной ночи черный страж.
Сейчас живет он среди нас.
И он — не сказка, не мираж.
Они войдут в его дворец,
И будут вместе навсегда.
Печали их прийдет конец.
Кто он? Когда прийдет? Когда?

*****

Поздней ночью у костра
Граф Дракула бродил.
В ожидании утра
Он кровь людишек пил.

Повезло, не повезло,
Толкинистам бедным.
Он ведь даже не назло
Стал таким уж вредным.

Вот решил он отыграть
Темного эльдара.
Ну, теперь уже плевать,
Нет у него дара.

Из старого вампира
Увы, плохой актер.
Играет песнь сатира
Горит в тиши костер.

Как эта ночь прекрасна,
Ах, друзья, поймите!
Но как она опасна,
Вы его простите.

Коршунов Павел

*****

Он жаждою наживы, в ночь одну гонимый
Избегая солнца уходящий луч.
Несется в тьме кромешной
Он веками грешен
И Дракулой зовут.
Становится туманом и рЕчами, обманом
И голосом своим, он манит и страшит.
Ужасен и опасен, он красив и властен.
Над жертвою летит.
Нет жалости и боли, лишь только жуткий голод.
Вокруг него все мерзнут и виден их испуг.
Секунды две, не больше
И лишь туман уходит, через окно
и Жуть наводит мышиный писк
И склепом одержимый
Он думает уснуть.

Александра Видение

*****

Шел как-то Дракула по кладбищу зимой
Вокруг метель, мороз, но в принципе покой.
Тут вдруг вокруг завыли волки и собаки
«Сволочи такие, чертовы макаки» —
Пробубнил Кровавый Граф в хламину пьяный,
Был он после днюхи очень уж усталый.
«Ты и оживляй, вот его кровь и волос» —
Прошептал там где-то рядом хриплый голос.
Граф оскалился и в мышь переметнулся,
Крыльями взмахнул и в крест он долбанулся.
Его это впрочем, ничуть не смутило,
Как и то, что крест ударом своротило.
Немного поругавшись, мышка взлетела
И через мгновение даже запела:
«А я ужас, летящий на крыльях ночи!
Да как-то так, потом уточню у дочи.
Страшитесь и бойтесь меня некроманты!
Я повышибаю из вас все таланты!»
И тут он увидел двух седых мужиков
Прямо-таки наглухо больных дураков.
Кто ж на старости лет ерундой страдает?
Да вызов проводит где клен вырастает?
«Ха, пытайтесь, пытайтесь» — усмехнулся он,
«Ну а я полетел к себе в дом без окон!»

Коршунов Павел

*****

Старый замок стоит на скале
Где духи летают во тьме
Живёт граф Дракула там
Принося страдания нам.

Припев:
Он вампир выпивает кровь
Боиться его народ
У него три вампира-жены
И все прекрасны они.

Он выходит ночью
Я знаю точно
И пьёт кровь
Незная слово любовь

Припев:
Он вампир выпивает кровь
Боиться его народ
У него три вампира-жены
И все прекрасны они.

Старый замок стоит на скале
На очень высокой горе
Граф Дракула там живёт
И боится его народ.

Азиапель

*****

Есть время до рассвета
И можно всё успеть —
Он был грозою света,
О нём начну я петь…

Далёкая Румыния обитель всего зла,
Однажды много лет назад — вампира родила.
Был продан в детстве в рабство, своим родным отцом,
Спасти, чтоб только графство — несчастным был юнцом.
Но Влад сумел сбежать и турок наказать,
В крови умылся он и так был отомщён.
И разные легенды пошли из уст в уста,
Граф Дракула, наверное, сам Сатана!
У графа был свой герб, на гербе был дракон,
От этого в последствии Дракулой прозвался он.
И всех он ненавидел — особенно татар,
Любимое занятие — сажать людей в кочан.
Но было пострашней — людей сажать на кол,
А колья вдоль дороги, чтоб знали, что он зол!
Однажды Влад сказал: «Я Вам устрою пир
И каждый из пришедших в мой дом запустит мир».
И был устроен пир, но только для бояр
И что-то там пошло не так — их охватил пожар.
И в этом пожаре сгорели все бояре,
Влад преподал урок, чтоб рот был на замок.
Он не щадил врагов и не щадил воров —
И в каждом из дворов, был кто-то, но таков.
И людям надоело под гнётом графа быть,
Они страх забыть хотели, они хотели жить!
И вот подняли бунт и к графу в дом пришли —
И Влада зарубили, и прочь, потом ушли.
И стали думу думать: ведь графа хоронить,
Но как, когда и где — им неукого спросить.
За ним тогда пошли, но тела не нашли —
Кровавый Влад опять от людей сумел сбежать —
Ведь душу продал он и был так отомщён.

Марина

*****

Немертвый, неживой
Дракула бредет домой.
Он был ночью на балу,
Лично видел Сатану.
И князя шесть дочерей
Узнав, он стал грустней.
Ведь прекрасным леди,
Кои, по сути, дети,
Он обещал жениться,
А пришлось проститься.
Но вот невезение,
Такое сомнение
Мельком в мысли попало:
— «Это только начало!»…

Коршунов Павел

*****

Полнолуние… Ой, как страшно!!!
Посмотрела про Дракулу фильм,
Только Дракула в нём не ужасный,
Кровожадный злодей и упырь!
Он герой, он чувствительный малый,
Он горой за семью, за народ!
И не жутко, а жалко мне стало,
Что попал он в такой переплёт!
Голливуду — БОЛЬШОЕ спасибо!
Я вампиров теперь не боюсь,
А сказителям — ВРАТЬ не красиво!
Всё же в церковь зайду, помолюсь…

Katerina

*****

Дракула

Весна дышала полной силой —
Кровь будоража, мысль тревожа,
Луна зависла над могилой,
Ждала, — и он покинул ложе…

К чему чеснок, зачем распятья?
Не удержать, не смыть потери,
Бессильны всякие заклятья
И он встает, он ищет Мэри…

Перетекут года в столетье
И вечность князю снова светит,
И по пятам за ним проклятье —
Один всегда, один он в склепе.

В Карпатах и сейчас, как в стари —
Легенды, суеверья, страх…,
О столь жестоком господаре,
Что смерть дарил всем на колах.

Валахии правитель свергнут —
Ничто военные регалии,
За все грехи свои растерзан,
Княжна погибла в Поэнари`…

Прокляв, бояр и Бога лица,
И тем себя прокляв — сто крат,
Дракон, как Дьявол веселится —
Бессмертьем обладает Влад!

Любовь разбита, не смирился —
Нарушен божеский закон!
До Леты Ада опустился…,
Союз кровавый заключен…
. . .

Влюбленный Демон — как возможно?
Но ищет, бродит, век за веком…
Понять, увы, совсем не сложно —
Он был когда-то человеком.

Зачёсова Татьяна

*****

На землю тьма ложится плотным покрывалом,
В котором мягко утопают краски дня,
Ту тишину лишь на мгновенье разорвало,
Воспоминание потухшего огня.

Ночная мгла все контуры скрывает тайной,
Преображает мир живущих лунный свет,
Взгляд ищущий, казалось брошенный случайно,
Не принесет успокоительный ответ.

Ночной тиши, прохлады, мрака — я ценитель,
Боль, одиночество и тьма — моя стезя,
И не поможет крестик твой святой, спаситель,
Ведь тьме души моей противиться нельзя.

Я научу тебя смотреть на звёзды и не видеть,
Той яркой и холодной, лёгкой красоты,
Со мной увидишь небо черное в графите,
И ощущение бездонной пустоты

Охватит твою душу воплем леденящим,
Отчаяньем таким, что в венах стынет кровь.
Мир станет серым, но реальным! Настоящим.
Все краски жизни болью обратятся вновь.

И сердца твоего сейчас пусть боль коснётся,
Затопит разума тщедушный голосок,
Пусть чувство новое в душе твоей проснётся,
Когда от смерти ты стоишь на волосок.

И ты почувствуешь — как много потеряла,
Живя, в красивом мире сплетен, без идей,
Как Маски лицемерия ты надевала,
Встречая те же Маски у других людей.

Я граф. Я Дракула. Я ночи повелитель.
Надежды спрятаться себе не оставляй…

Банников Андрей

*****

Но-о-очь, полнолу-у-уние, звездочки попрятали-и-ись.
Ве-е-етер шумит в ушах, души смертных пронзает стра-а-ах
За-а-амок во тьму одет, — он не пускает в окна све-е-ет.
Кто там живет внутри? Ты пойди и по-смо-три-иии!

Он встретит тебя, как гостя!
Он вдохнет в тебя вечную жи-и-изнь!
Выпьет он кровь, оставит мясо да кости!
Теперь ты его воин, — в ряды станови-и-и-ись!

Припев:
Дра-кула-а! Ко-роль наш! Дра-кула-а! Ку-мир наш!
Дра-кула-а! Живой мертве-е-е-е-ец!
Дра-кула-а! Наш вечный! Дра-кула-а! Мудрейший!
Дра-кула-а! Ты наш оте-е-е-е-е-ец!

Ди-и-чь полнокро-о-овная в поле заработала-а-ась.
Кры-ы-ылья шуршат во Тьме, орды вампиров льнут к земле-е.
Сме-е-ерти ночной полет, от когтей и клыков никто не уйде-е-ет.
Бу-у-удет кровавый Пир, свою первую жертву терзает вампи-и-и-ир!

Клыки входят в мягкое тело как гвозди!
Борется с роком несчастная ди-и-ичь!
В лапах вампира обмякнув, но после
Вновь обращенных достигнет твой клии-и-и-ич.

Припев:
Дра-кула-а! Наш гений! Дра-кула-а! Наш идол!
Дра-кула-а! Живой мертве-е-е-е-ец!
Дра-кула-а! Милейший! Дра-кула-а! Честнейший!
Дра-кула-а! Ты наш оте-е-е-е-е-ец!

Зве-е-ездочки медленно в небе появляются-а.
Со-о-олнышко лучик шлет, мышки ночной завершили обле-е-ет.
За-а-амок их ждет назад, гробы до луны их опять приютя-а-ат.
Кровь на клыках видна, — траур оденет семья не одна-а-а-а!

Все уж насытились досыта кровью!
Жажду до ночи утолили свою-у!
Новые жертвы под зловещей луною
Станут бойцами в бессмертном строю-у-у-у!

Припев:
Дра-кула-а! Ты вождь наш! Дра-кула-а! Ты Бог наш!
Дра-кула-а! Живой мертве-е-е-е-ец!
Дра-кула-а! Могучий! Дра-кула-а! Наш лучший!
Дра-кула-а! Ты наш оте-е-е-е-е-ец!

Стерх Петров

*****

Угольный гагат
На траурный наряд —
Городок английский у порта’ Уитби.
Скрипучий саркофаг
Вампир и чёрный фрак.
Церковь и погост Святой Марии.
Дракула пьёт кровь
И Люси’ любовь,
Ей предлагая вечность на могиле.
Ночь посеет страх.
На зубах-клыках
Кровь от поцелуя жадного застынет.

Ангел небесный,
Ангел-Хранитель,
Душа не воскреснет
Заблудшей Люси.
Вампир-искуситель,
Ночей повелитель,
Прожорливый демон,
Дракон на крови’!
Душа Люси плакала…
Смеялся граф Дракула.
Дракула…

Бедная Люси!
Её нельзя спасти.
Дракулы-вампира ве’тряная жертва.
Луч белая луна
В испуге пролила
На надгробья кладбища Кингстэда.
Лондонский туман
Вязкий, как дурман.
Дом Триста сорок семь на Пикадилли —
Дьявола нора!
В ней гробов гора.
Зеркала от холода застыли.

Ангел небесный,
Ангел-Хранитель,
Душа не воскреснет
Заблудшей Люси.
Вампир-искуситель,
Ночей повелитель,
Прожорливый демон
Дракон на крови’ —
Душа Люси плакала…
Смеялся граф Дракула.
Дракула.
………..
Замок в Трансильвании
На горе крутой,
Как напоминание —
Граф Дракула живой!

Ангел небесный,
Ангел-Хранитель,
Душа не воскреснет
Заблудшей Люси.
Вампир-искуситель,
Ночей повелитель,
Прожорливый демон
Дракон на крови’ —
Душа Люси плакала…
Смеялся граф Дракула.
Дракула.

Афанасьева Натали

*****

Воздушный поцелуй послав
И снова приняв важный вид,
Сам Цепеш Третий Владислав
За мною пристально следит.
Не буду ли себя с другим
Вести уж слишком откровенно?
Ведь мне позволено лишь с ним
Ножом, дурачась, резать вены,
Пить кровь, вино и шоколад —
Ведь кровь от этого вкуснее.
Любовь без права на возврат
Мне подарил как Дульсинее.
Он подарил мне лунный свет,
Только не тот, что душу греет,
А тот, который в парапет
Меня загонит поскорее.
Единственный мой господин
Меня наказывать не смеет.
Он лучше женщин и мужчин,
Его боятся даже змеи.
Они боятся его глаз
И жгуче-чёрного прищура.
Как куклам страшен Карабас,
Так Дракулу боятся дуры.
Мной восхищается мой граф,
ВостОрженно зовёт «любовью»,
На зеркале помадой «love»,
Нет, не помадой, просто кровью.
Моя судьба не так легка,
Как это кажется вначале.
Ведь каждая моя строка —
Это убийство на причале.
Мой каждый стих-сеанс «приват»:
чужая смерть, чужие бредни.
Никто ни в чём не виноват.
Я к каждому приду намедни.
Упырь, Вампир, Кровавый Влад —
Имён у Дракулы немало.
В душе моей давно разлад,
Я без неё почти пропала…
А впрочем, можно жить и так,
Без страха смерти и Соддома.
Я парапеточный маньяк,
Я убиваю незнакомых.

*****

— 1 —

Скользило солнце в толще синевы.
И меж дубрав, расчесанных ветрами,
душистый плед нескошенной травы
катило с гор зелеными волнами.

Блестел сливово спелый виноград,
клубясь в тепле. Перекликались пташки.
А на руках у мамы младший брат
в рукав смеялся вышитой рубашки.

— Смотри-ка, Влад, ты видишь — ангелок.
— То одуванчик, — взгляд лучится карий.
И поднимается улыбки уголок
у малыша князей Сигишоары.

Так хрупки стебли будущих стволов.
Несет река времен тугие воды.
— Запомни, мальчик (хмурит снова лоб) —
нет ничего прекраснее свободы…

— 2 —

…Уныло тучи двигались ко сну,
мусоля замка вздыбленные стены.
Такие взять — не каждому рискнуть,
хоть заручившись копьями измены.

Стоит господарь, горечь на губах.
Не от вины развернуты иконы.
Нет ничего страшнее — видеть страх
богатыря из ордена Дракона.

Мехмед гонцами грамоту прислал:
готов страну не смешивать с костями,
чтоб оттоманский будущий вассал
сдал сыновей почетными гостями.

А бабочку, пронзенную иглой
меж черных крыльев, с розовою пастью —
в коллекцию султана. Как, легко
становятся заложниками власти?..

— 3 —

…Встречала пряным духом Эдирне,
османская жемчужина — столица.
В кольце конвоя маленький брюнет
на смуглые заглядывался лица.

— Ты слышишь, Рада, свисты эти, брат?
Сей воздух, рассекаемый бичами,
не создает для выкрика преград,
но только обрывается мечами…

За пылью улиц высился дворец,
средь миндаля с приятною прохладой.
Так из гнезда орлиного птенец
попал в контекст восточной анфилады.

Чтоб год за годом с чувствами раба
знакомиться, закутываясь в чары.
Пока земля на пыточных столбах
поет под марш турецких янычаров.

И гибнут в муках беднота и знать.
Их выдохи, взлетающие вместе,
запоминать, еще запоминать…
Чтобы однажды быть готовым к мести.

А хладнокровность — взвешенный продукт,
сердечный жар, что закаляют волей
и пониманьем: у тебя крадут
и родину, и душу в частоколе…

— 4 —

…На белый мрамор спущены ковры
Мехмед идет нефритовой фигуркой,
со вкусом тонкой шахматной игры.
— а ну, визирь, тащи ко мне придурка.

— Сказали мне (терпение небес!)
работой слуг богатства не накопишь.
И вот вчера загадочно исчез
изысканный, почти бесценный, овощ

оазисов. На путаный узор
слоновой кости, с чуткостью оленя
вдруг опускает плавающий взор.
Наложница садится на колени.

— Он, кажется, зовется «о-гур-цом»,
у вас, славян, никчемные названья.
Кто ищет вкус, порадует концом.
Какое для гурманов наказанье?

— Ведите всех, созревшие плоды!
Сейчас поймем, о ком стенала плаха.
Пусть ятаган раскроет животы,
как тело — суть Великого Аллаха…

— 5 —

…Отец погиб. Раздоры и война.
И вороньё. И сморщенные вдовы
глазницами распахнутого дна
смывают яд с оставленной подковы

Карпатских гор. Изрублены леса.
А турки, не досчитывая дани,
вдруг отпустили Влада (чудеса?),
чтоб удалить источники восстаний.

В семнадцать лет, что мощное ядро,
готовый пробиваться через камень,
Дракон восходит заново на трон,
и закипел всей ненавистью пламень:

— собрать Бояр! Сомненья торгашей,
ах, что не верят? — пусть об этом скажут!
Из-под крыла я выдворю взашей
тех, кто варил кровавую здесь кашу.

Да ополчайте армию окрест,
на мусульман в жестокую атаку,
Ну что, бояре? — поцелуйте крест —
Всех нА кол!!!

— 6 —

— Валахия, под солнцем ручейки…
Как я скучал… За строками Корана
я в память прятал шелесты ракит —
не заживавшую иссеченную рану…

— Моя земля, тебя освобожу!
Построю церкви, замки в междуречье.
На горле затяну султану жгут,
я на Дунае князем буду вечным…

Как пальцы собираются в кулак,
и выпрямляются заплаканные ивы —
так на щиты ложится черный лак,
идет народ — дубины тащит, вилы.

За трудный хлеб, за веру, за семью,
свалить с груди тяжелую колоду
стекалась мощь славянская на юг
под флаг Дракона, в лагерь воеводы.

И на арабском взмыленном коне
Влад окружен был огненностью горней,
еще в отцовской кожаной броне.
И прорастали в небо корни молний…

— 7 —

…В долине шел карательный отряд
из лучших псов империи султана
На строй из копий павшая заря
купала тени красного тумана…

— Гляди-ка, Влад, с визитом к нам послы,
вот ультиматум — стройные тюльпаны —
не могут без подарка, вот ослы,
и не снимают с головы тюрбана.

Печален лоб и вьющаяся прядь.
— Сейчас цветы, а с ягодками после.
Чтоб шапкам головою управлять?! —
забейте в них серебряные гвозди…

…И в отраженьях ярости мечей
перемещался Влад летучей мышью.
А взгляд горел, как тысяча свечей,
и обжигался турок, духом нищий.

И покорился. Много взято в плен.
Пускай Мехмед любуется на знаки,
садами — смерть, качающийся тлен —
Всех нА кол!!!

— 8 —

Текла вода, кристальный моря дар,
сводила зубы колкостью мороза.
И поднимались церкви, города.
Трепали свет валашские березы.

Благоухала, вновь обретена,
укрывши буком горные породы,
семи ветров свободная страна,
дарила мед румынскому народу.

Кто правит мудро, честностью основ,
берет налоги с меньшей меры частью,
тот развивает бурно ремесло
и создает иллюзию о счастье.

А на скале угрюмой в неба эль,
как будто в ожиданье новой драмы,
смотрела родовая цитадель —
над горною рекой стоящий замок…

— 9 —

И полюбил. Судить ли о любви
тем, кто зажат влиянием прогресса.
Стремленье разделённых половин
познали Влад и милая Агресса.

Но только факт история хранит,
что до поры поместится на вертел —
и, может быть, расплавиться гранит
на разнице желания и смерти.

В раскладе карт мигнул венгерский туз,
у северян, в богатом Семиградье.
Ведь с турками расторгнутый союз
не заменить легендами о Владе.

И обступили порох и мушкет,
что колдуны, кладущие на гроб цепь,
очаг любовный в каменном мешке
за серебро упрямые саксонцы.

И Влад бежал, а горькая полынь
хлестала щеки будущему веку.
Раскинув руки, с башни, со скалы,
безмолвно в захлебнувшуюся реку

любовь упала — гордость или жизнь?
Что выбирает нерв самоубийцы?
Лишь пустота виденьями дрожит
и леденит мужающие лица…

— 10 —

— Созвать дружину, братья, за мечи.
Покаются предатели-соседи.
Пускай дуга карпатская кричит,
и на щитах пылает отблеск меди.

Увидит боль святой Варфоломей.
Венгерский люд мне полночью оплатит.
Хотели зла? — так буду я злодей,
что разучился желчью в небо плакать.

Моя земля, я слышу, как звенят
колокола. Огромная клоака.
Убейте всех, убейте и меня
Всех нА кол!!!

— 11 —

И превращен, жестокий — в палача.
А рай сменён реальностью Аида,
И лишь тела пронзенные молчат
в средневековой тайне геноцида.

Где каждый пятый, вырезан, в петле.
И побеждают выплески эмоций
расчет холодный. Крепостью в седле
сметая тени, брошенные солнцем…

Хоть Папа Римский выделит бюджет,
кому нужны крестовые походы? —
подбрось монет сгнивающей меже,
копилка смерти принимает роды.

Кто виноват, что не было огня,
в Европе, рассыпающейся просто?
А, кто казнил, того же и казнят —
мечи обычно обоюдоостры.

Общественного мнения вердикт
надежно приспосабливает серость.
«Пил кровь» — а тут, как не верти
отступником является от веры.

Прекрасный шаг, достойный королей.
Чтоб утопить потомка в алой краске,
насилье, грабежам на много лет
взамен казны и глав кровавой сказки.

Какая сказка — шлягер на века!
В манящий ужас открывает створки:
вампиры, зубы цвета коньяка
довольно прочно сели на подкорке…

— 12 —

…Влад не кричал, но бился до конца
Двенадцать рук, ударами калеча,
снимали с глаз отчаянность юнца,
когда вонзался новый наконечник.

Уже пробит с двенадцати сторон,
похож на застывающую лаву,
он видел плёс, тела ветвистых крон…
и винограда гроздья…
— Обезглавить!

И хлынул мед полей в древесный тюк,
а на боках размазывая стоны,
отправили исламскому вождю
отрезанную голову Дракона.

А труп захоронили под порог
в монастыре снаговские монахи —
«Забудь надежду, всяк сюда…» кто смог
ступить на путь защитника Валахии.

— 13 —

…Разрывы туч стекали по луне,
как волчий вой на ноющую рану.
А со скалы, на черном скакуне
спускался Влад к ночному автобану…