Стихи про колдунью, ведьму

Я колдунья, я ведьма
мои волосы рыжи,
бес весёлый запутал
в них Парижские крыши,
перепутал в них зелень
Монмартра и Сены
я колдунья, я ведьма
глаза мои серы.
Я колдунья, я ведьма
мои руки как ветви
расплетают, сплетают
желания в петли,
мои пальцы в перстнях,
и запястья в браслетах,
я колдунья, я ведьма
глаза мои — Лето.
Я колдунья, я ведьма,
я в любовные путы
перепутаю руки,
перепутаю губы,
я горячим дыханьем
твой окутаю мир,
я последним желанием
стану твоим.
Я колдунья, я ведьма
и тебе не уйти
свои чары в твои
заплела я пути.

Казаков Саша

*****

Ведьма чья любовь отвержена
Некогда не станет прежней
Стала бледной, равнодушной,
В ней погас огонь, что раньше полыхал,
Погасла та искра, чей свет
Мог осветить и ночь, и мрак Тартара
Лишилась главного она
Любви того, кого любила,
Того кому и душу отдала и
Сердце подарила
Еще не много жить осталось,
Недолго думая она, пошла и бросилась с моста
И пусть ее любовь там не утонет,
Душа покой там не найдет
Но мукам жизни, предпочла она
Объятья мрака.

*****

Ведьма по сути — коварная, грозная,
Искоса глянет — ударит гроза.
Слабая в чем-то, а в чем-то — стервозная,
Гневом пылают стальные глаза.

Ведьма по образу — нежная, страстная,
Каждое слово — горячий костер.
Страсти кипят, точно лава опасная
Встретить ее не судьба — приговор.

Ведьма по случаю — слабая, хрупкая,
Нервы сдают и сдают тормоза.
Криком пронзает реалии грубые
Меры не знает, не знает конца.

Ведьма от боли — колючая, резкая,
Все для других, ничего для себя.
В юности девушка — легкая, дерзкая,
К зрелости — ядом разит, как змея.

Ведьма из принципа — борется, борется,
Совестью, жизнью, карьерой, людьми…
У образов в полнолуние молится,
Сердце и душу терзая плетьми.

Ведьма по крови — холодная, гордая,
Мимо пройдет не оставив следа.
И не заметит плебея покорного
Слишком высоко ее голова.

Шлюхой, служанкой, кумой, королевой —
Ведьмы по миру шагают легко.
Манят отчаяньем, верностью, верой,
Страстью, прощением, просто теплом…

Вмиг околдуют и наши мужчины,
Разочаруясь, нам «ведьма» кричат…
Ведьма… Кострами Тосканы и Рима,
В сердце обиженном вспыхнет печать.

Ведьма уйдет, чтобы встретиться с Мастером,
Ведьма, как кошка, сама проживет.
И, замарав неудачу фломастером,
Танком попрет свою жизнь вперед.

Только шабаш, вот выходит печальным —
Рюмка вина, да и слезы текут.
Ведьмы не пляшут в святилище дальнем,
Ведьмы с тоскою по жизни идут.

*****

Косы растрепаны, страшная, белая,
Бегает, бегает, резвая, смелая.
Темная ночь молчаливо пугается,
Шалями тучек луна закрывается.
Ветер-певун с завываньем кликуш
Мчится в лесную дремучую глушь.
Роща грозится еловыми пиками,
Прячутся совы с пугливыми криками.
Машет колдунья руками костлявыми.
Звезды моргают из туч над дубравами.
Серьгами змеи под космы привешены,
Кружится с вьюгою страшно и бешено.
Пляшет колдунья под звон сосняка.
С черною дрожью плывут облака.

Сергей Есенин

*****

Ведьма изгой
С проклятой душой
С разбитым сердцем
И неудачною судьбой
Вся жизнь ее
Иллюзия была
Она жила лишь
Для того чтоб
Людям делать больно
Лишь для того
Чтоб разбивать сердца
Но вот однажды влюбилась
И сердце в странном
Ритме забилось
Опасность мимо пропустила
И его сердце нечаянно разбила…

*****

Я — Ведьма! Да. И на моем окне
Плетет паук сорочку для луны,
Внизу по полусогнутой метле
Ползут мои не пойманные сны.

Я — Ведьма! Да. И в черных волосах
Моих запутались куски заката,
На порванных и пыльных рукавах
Трава, вино, медвежья кровь и вата

Я — Ведьма! Да. В чугунном котелке
Кипит страстей пьянящая отрава,
И только Тень, живущую во мне,
Бросать в котел Я не имею права.

Я — Ведьма! Пусть! Но ты ко мне придешь,
Ворвешься в дом, сожмешь мои ладони.
«Я — Ведьма…», — но ты слов не разберешь
И ангелы проснуться в моем доме.

Куски заката в черных волосах
Смешаются и капельки надежды
На порванных и пыльных рукавах
Зальют траву, вино и кровь медвежью.

Я — Ведьма! И по телу на бегу
Шипят огни, облизывая кожу,
Я без тебя остаться не могу,
А Ведьма быть твоей, увы, не может.

Я — Ведьма! Да, убей меня, убей!
Освободи! Нет — стой! Прошу, о боже!
Не бог, а демон в голове моей,
Не боль, а счастье мое сердце гложет.

Я — Ведьма… Одинокой наготы
Спадает жар и снова пахнет ядом,
А за окном глубокие следы
Уходят прочь за розовым закатом.

*****

У ведьмы век хотя и долог,
Но он — не сахар, не халва.
И о ее суровой доле
Гудит досужая молва:
Мол, все кипит котел чугунный
И варят полный в нем отстой…
Не обещайте ведьме юной
Дороги легкой и простой.

У ведьмы нет врагов, но все же
Есть постоянный оппонент:
Защитник лягушачьей кожи
И пацифист-интеллигент.
Им помело терзает нервы,
А заклинанья режут слух…
Пускай не станет ведьма первой,
Зато всегда — одной из двух!

Напрасно требуют мужчины
Покончить с бабьим колдовством.
(У них на это есть причины,
Но эта песня не о том).
А взгляд влюбленный ночью лунной
Сильнее всякой ворожбы.
Не обещайте ведьме юной
Больших подарков от судьбы!

Она сама всего добьется,
Она сумеет все понять.
И ей удача улыбнется,
И повернется время вспять.
И будут баловни фортуны
Толпиться у ее окон.
Не обещайте ведьме юной
Покоя — ей не нужен он!

*****

Я сама всё придумала,
тёмной злой ворожбой,
и тебя я опутала,
чтоб остался со мной.
Но я знала и думала
в эти ночи всегда,
что ты сам, без колдуньи,
скажешь слово мне «Да»!
Я сама колдовала,
чтоб тебя отлучив,
я тебя отдавала,
чтоб себе нагорчить.
Моё сердце закрыто
для любви и тепла.
Только горькая ветка
в ней буйно цвела.
Этой горечи сладкой
я напьюсь допьяна.
Лишь тихонько, украдкой
я целую тебя!
И ты сам это знаешь,
что опутан, в плену,
но себя оставляешь
моему колдовству.
А душой ты гуляешь
по чужим мне местам
(Ты это сам понимаешь),
я совет тебе дам:
ты в глаза эти чёрные
не смотри, не смотри!
В них живут только вороны,
что боятся зари.
Оглянись ты внимательно:
жизнь другая кругом.
Не живи ты старательно
заколдованным сном.
Ведь и мне тоже больно,
жизнь в огне без огня.
Уходи, ты свободен!
И не помни меня…

*****

Ночь ноябрьская бесснежная,
Хоть под утро заснуть смогла бы я.
Улыбаюсь — такая нежная.
Слезы рвутся — такая слабая.
Без одежды — такая смелая,
По плечам раскидала волосы.
На метле в окно улетела я,
Поманила ночь сладким голосом
Звезды в небе со мною бесятся,
Ветер нежит шальными сказками.
Мне окно твоё, милый, грезится,
Ты там спишь безмятежно, ласковый.
Я ворвусь в окно твоё ведьмою,
Наслаждаясь своею силою.
И любовь неземную впредь мою
Ты уже не узнаешь, милый мой.
Ты умрешь за боль мою кровную
За надежды мои обманные!
Ты сейчас…. Но дыханье ровное,
И улыбка во сне туманная…
Нет, убить тебя не смогла бы я,
Слезы душат — моё бессилие.
Я болела тобой — слабая.
Я прощаю тебя — сильная.
Оставляю тебя, нежного,
Той, с кем спишь на одной простыни.
Я любила тебя, грешная,
А теперь растворяюсь просто я
За окно твоё, в ночь туманную…
Оглянусь, затаив дыхание.
Ты, незваный мой, ты, желанный мой,
Потерял меня… до свидания…

Алика

*****

У нее глаза морского цвета,
И живет она как бы во сне.
От весны до окончанья лета
Дух ее в нездешней стороне.
Ждет она чего-то молчаливо,
Где сильней всего шумит прибой,
И в глазах глубоких в миг отлива
Холодеет сумрак голубой.
А когда высоко встанет буря,
Вся она застынет, внемля плеск,
И глядит как зверь, глаза прищуря,
И в глазах ее — зеленый блеск.
А когда настанет новолунье,
Вся изнемогая от тоски,
Бледная влюбленная колдунья
Расширяет черные зрачки.
И слова какого-то обета
Всё твердит, взволнованно дыша.
У нее глаза морского цвета,
У нее неверная душа.

*****

А ведьмы тоже умеют плакать,
И тоже умеют страдать…
Их тоже можно обидеть,
И тоже можно предать…

Неправда, что ведьмы — злодейки,
Они тоже могут мечтать
О принце, о замке, о счастье…
Но этого всем не понять…

За смехом боль сердца скрывая,
Она на метле пролетит…
Слезинка невольно проглянет
И вниз, умирая, слетит…

Любви сердце ведьмы открыто,
Она с детства хотела любить…
Пусть взгляд её будет сердитым,
Но в сердце добро будет жить!

За что же мы ведьм осуждаем?
За что ненавидим мы их?
Ведь ведьмы все тоже страдают…
В ночи можно слышать их крик…

И пусть в глазах ведьмы холод,
Но в сердце тепло и добро…
У ведьмы есть тот, кто ей дорог,
И тот, кто так любит её…

*****

Толпа взбесилась. На заре
Разыгран акт последний:
На наспех сложенном костре
Сожгут сегодня ведьму.

— За что ее? Ей 20 лет!
— Нас отравить хотела.
— А отравила? — Вовсе нет.
Наверно не успела.
— А кто узнал? — Донес сосед:
Она варила зелье.
— А может, это пьяный бред,
Или мираж с похмелья?
— Да кто сегодня разберет:
Все дело шито-крыто.
Ее имущество возьмет
Наш главный инквизитор.
Она — небедная вдова,
Был муж — вояка славный.
Но он — шальная голова
И забияка главный.
Нарвался в драке он на нож,
Не помогли и латы.
Идет имущества дележ —
Все ищут виноватых.
Хотел богатым стать сосед,
Но, видно, просчитался.
Зря на вдову писал навет:
С наветом и остался.

Трещит костер, толпа ревет,
От боли дева плачет…
Кто здраво мыслит — тот поймет,
Что не могли иначе.

А как у нас? Начнут делить —
И брат попрет на брата.
Друг друга лупят до крови
И ищут виноватых.

Шмидт Юрий

*****

Рев разъяренной толпы и проклятья.
Крики: «Смерть ведьме!», — потоки угроз.
Кровь на лице и разорвано платье.
Ясен твой взгляд, нет ни страха, ни слез.

Колдуньей тебя называли в деревне.
Знала все травы, лечила коней.
Но, не была ты старухою древней
И красоты не скрывала своей.

Были в тебя влюблены все мужчины.
Воду носили, кололи дрова.
Веские были у женщин причины,
Чтоб ревновать. Шла дурная молва.

Неурожайным был год и голодным.
Жить становилось трудней, с каждым днем.
Нечисть изгнать — делом богоугодным —
Каждый считал. Твой разрушили дом.
Люди в беде своей, горе, печали,
Злобно, открыто, винили тебя.
Мрак и невежество верх одержали,
Добрые чувства жестоко губя.

Вмиг все хорошее было забыто.
Камни летели и комья земли.
Лошади ржали, стучали копыта.
В клетке на казнь тебя повезли.

Жалости нет, перекошены лица.
Вопли истошные, ярости всплеск.
— Ты погубила наш скот, дьяволица!
Словно в ответ — яркой молнии блеск.

Пламя костра плоть твою охватило.
Взвился над площадью дым пеленой.
Ветер подул, вдруг, с невиданной силой.
Гром загремел, дождь полил проливной.

В скорбном рыдании, небо стонало.
Явственно слышался плач малыша.
Белой голубкою вдаль улетала,
Крылья свободно расправив, душа…

*****

Горит костер
И ведьма молодая
Молча умирает
Лишь слезы
Слезы злости
Падают к ее ногам
Безжалостный огонь ее терзает
Но чувства боли нету
Она молчит, и не кричит
Лишь тихо умирает…
Умирает за то,
Что людям помогала
Умирает за то,
Что жизнь ребенку даровала
А слухи про нее соседка распускала,
Ее ребенок смотрит на нее
И молча плачет
А мать с костра ему
Последнею улыбку дарит
Последний вздох…
И ведьма умерла,
С улыбкой на лице
Со слезами на глазах
Люди рады
У них пир
А маленькая девочка
На век запомнит
«Костер, улыбка, слезы, пир»

*****

Гномами закопаны когда-то,
тянутся весной из-под земли
яшмой, изумрудом и агатом
к солнцу январи и феврали.

Прорастут непрошенною тайной,
холодом дохнут из-под крыльца…
Заперта от рыцарей случайных,
ждёт принцесса в глубине дворца.

У калитки — россыпи фиалок —
аметистом припорошен в сад.
Ведьма, завернувшись в полушалок,
ложку света добавляет в яд…

— Отчего недобро смотрят травы
из-под длинных шёлковых ресниц?
— Выпей, свет мой, ведьмину отраву,
сладко спи, пока приедет принц…

— Отчего так холодно сверкает
гроб хрустальный в радужных огнях?
— Это просто бабочки летают,
тишину на крыльях приподняв…

— Ведьма, ведьма, что так горько зелье?
Не ответит ведьма, промолчит.
У неё на полочке коренья,
у неё на поясе ключи…

Марина Ратнер

*****

Это было при луне
В старом доме на холме
Стала красной луна
Песня, та что под окном
Выплывала за огнем
В эту ночь не слышна

Эта ночь разбудит всех мертвых

Люди спят и видят сны
И в объятях темноты
Просыпается дом
Красным светится луна
В доме бродит сатана
Под окном слышен стон

В доме том сырой подвал
В том подвале карнавал
И шабаш старых ведьм
Пьют, едят, танцуют все
Только жертва не в себе
Жертве выпала смерть

Жертве выпустили кровь
Жертву режут вновь и вновь
Засыпает она
Кровью смазали луну
Чтоб она светила злу
Стала красной луна

Ну, а на утро в аду
Стало больше на одну
Стала ведьмой она
Жертву новую она
Выбирает до темна
Стала красной луна.

*****

Что такое шабаш — это просто
Время проживания без мужа,
Это просто время бегать босиком по лужам,
И быть другого возраста и роста!
Шабаш, в небе мчит помело!
Ведьмы, как же нам повезло!
Сколько б не давил нас прогресс,
Ведьма будет и есть!
Пусть играет ночь на трубе,
Шабаш, кто поверит тебе?
Но, покуда ведьма жива, —
Ведьма вечно права!

*****

Когда бы я с рыжей ведьмой
В обнимку по небу мчался,
То голос мой звонкой медью
Над селами раздавался,
Пугая селянок старых
И кметов кряжистых ночью,
А юных сзывая даром
На шабаш взглянуть воочью.
И в небе паря, как птица,
Прелестницу веселя,
Я тенькал бы ей синицей,
Выписывая кренделя.
И, врезавшись в чей-то ясень,
Врезался бы с ходу в диспут,
Латынью — ну пень же ясен —
Редуты беря на приступ.
Потом в хороводе-анкхе
Ликуя, Бельтайн встречал бы
С веселою ведьмой в танце,
С мечтою — моей печалью…

Древлянский Игорь

*****

В окно сквозь мутное стекло
Пробрался луч бесстрашный,
И пламя лунное стекло
В топазовую чашу.
Кинжала рукоять — как крест
В серебряном покое;
И из людей окрестных мест
Никто не знает, кто я…
Я — ведьма, ведьма, дочь Луны,
На крыльях нетопыря — сны,
Топаз — змеиные глаза,
Да чаша — лунная слеза!
Неспешно жилу отворю
Я лезвием блестящим.
Три капли крови растворю
В ночном вине кипящем.
Могущество бурлит во мне,
Я — демон в сердце ночи!
И саламандрою в огне
Душа моя хохочет!
Я — ведьма, я теней игра,
Невеста пламени костра,
Всегда беспечно на краю
Над гиблой пропастью стою!
Моих заклятий терпкий яд
Плащом клубится смутным.
Вокруг запястия змея
Лежит браслетом лунным….
Вы ведьму ищете? Сюда!
— Ах, глупость и безумье
— Ловить колдунью в час, когда
В ней сила полнолунья!
Я — ведьма, танец колдовской,
Я — чары темноты ночной,
Гекаты горький поцелуй…
Танцуй, о Ночь! Луна, колдуй!
Я — сеть болотных огоньков,
Дурман цветов вечерних,
Травой поднявшаяся кровь,
Крыло теней неверных.
Пляшу на лезвии ножа
Над пропастью кромешной…
Пускай же ловлей миража
Себя глупцы потешат!
Я — ведьма, ведьма, дочь Луны,
На крыльях нетопыря — сны,
Топаз — змеиные глаза,
Да чаша — лунная слеза!

*****

Я — Эва, и страсти мои велики:
Вся жизнь моя страстная дрожь!
Глаза у меня огоньки-угольки,
А волосы спелая рожь,
И тянутся к ним из хлебов васильки.
Загадочный век мой — хорош.

Видал ли ты эльфов в полночную тьму
Сквозь дым лиловатый костра?
Звенящих монет от тебя не возьму, —
Я призрачных эльфов сестра…
А если забросишь колдунью в тюрьму,
То гибель в неволе быстра!

Ты рыцарь, ты смелый, твой голос ручей,
С утёса стремящийся вниз.
От глаз моих темных, от дерзких речей
К невесте любимой вернись!
Я, Эва, как ветер, а ветер — ничей…
Я сон твой. О рыцарь, проснись!

Аббаты, свершая полночный дозор,
Сказали: «Закрой свою дверь
Безумной колдунье, чьи взоры позор.
Колдунья лукава, как зверь!»
— Быть может и правда, но темен мой взор,
Я тайна, а тайному верь!

В чем грех мой? Что в церкви слезам не учусь,
Смеясь наяву и во сне?
Поверь мне: я смехом от боли лечусь,
Но в смехе не радостно мне!
Прощай же, мой рыцарь, я в небо умчусь
Сегодня на лунном коне!

Марина Цветаева

*****

Твои холодные уста
Не говорили пламенных речей,
Но слова лживые Христа
Опровергали под огнем свечей.
Твои лазурные глаза…
В них жар костра сейчас играет.
Всюду — служители креста,
И все тебя в огонь толкают.
Кричат все «Ведьма, Сатана,
Дочь зверя, мерзкая блудница,
Очистись в праведном огне костра,
Умри! Сгори! Покайся, Дьяволица!»
А ты — одна, всегда одна,
Идешь ты гордо, не рыдая.
А люди, яростно крича,
Всё ближе к пламени толкают.
Уже разложены костры,
Огонь играть уж начинает,
Священник, что связал тебя,
На расстоянье отбегает.
Все верят, ты одна не веришь.
Ты лишь спросила «ПОЧЕМУ?»
И вот — ты стала еретичкой,
Исчадьей Ада — вот, к нему!
Огонь горит ещё сильнее,
На платье кинулся твоё.
Тебе кричат «Покайся, ведьма»
А ты опять всё за своё.
И вот уже ты вся пылаешь,
Огонь съедает всю тебя.
И в пламени ты погибаешь,
Шизофренично хохоча.

*****

Темница. Тяжесть оков. Губы сохнут от жажды.
И в ведьму камень готов кинуть каждый.
Меня пытали всю ночь. Искали признанья.
Я — ведьма. И в их глазах мне нет оправданья.
За то, что я на метле летала нагою.
За то, что о мелочах болтала с Луною.
За то, что со мною звери ночные жили.
За песни мне костер у столба разложили.
И я горела. И ни один не жалел меня.
Я помню все. Я до сих пор сторонюсь огня.
В живительной тьме я была. Но вот я очнулась.
И вместе с летом на землю эту вернулась.
Теперь уже время не то. Но близка темница.
И в этом веке любовь — моя инквизиция.
Он шепчет «Да». Но ранит меня, исчезая.
Но вспомню все и вновь буду в небе нагая.
И звери, деревья и травы дружат со мною.
И я уже болтаю о нем с луною.
И снова я заварю приворотное зелье.
И снова я далека от монашеской кельи.
И я, вопреки всему, пою свои песни.
Пускай не навсегда, но мы будем вместе.
И папоротник вновь цветет кроваво-красный.
Природа мне силу дает. Я снова прекрасна.

*****

Осенью ведьмы заманчиво рыжие,
пялят глазищи свои бесстыжие,
карие, синие, светло-зеленые —
осенью ведьмы всегда обновленные,
курят с улыбкою трубки вишневые,
нижут на ниточки бусины новые,
варят глинтвейны и кофе с корицею,
осенью ведьмам ночами не спится.
Кошки мурлычут, тихонечко ластятся,
время течет, понапрасну не тратится,
ведьмы колдуют в преддверии дождичков,
режут коренья серебряным ножичком,
зелья мешают в котлах поварешками,
о чем-то мечтают и смотрят в окошки.
Там, за окошками, в дальних просторах,
видится им то, что сбудется скоро,
видятся тайны, мечты и желания,
ведьмы глядят и творят предсказания.
Хочешь — не верь, но сбывается истинно
то, что рассказано ведьмами искренне,
то, что прочитано между страницами,
то, что вязальными создано спицами…
Ведьмы не плачут и медленно старятся,
просто живут, о себе не печалятся,
падают вниз и взлетают к закатам —
рыжим-бесстыжим, им много ли надо?
Домик в лесу на зеленой опушке,
теплая печка и кошка-подружка,
сотня свечей и столетья терпения,
и древних богов своих благословение…

Юлита Ран

*****

Если черного кота ты встретишь ночью на дороге
Или серой тенью тенью птица промелькнет над головой,
Не спеши креститься, милый, — и не плюй себе под ноги,
Оскорбить ведь очень просто чувства ведьмы молодой.
На щеках горит румянец, растрепало кудри ветром,
Рассмеется звонко дева и возникнет пред тобой,
И глаза во мраке ночи вспыхнут вдруг зеленым светом.
Позабыть ее не в силах, потеряешь ты покой.
Ведьма! — Слышится в свисте ветра.
Ведьма! — Шепчет ручей лесной.
Ведьма! — Как же прекрасно это:
Знать свои силы и быть собой.
Если в бледном лунном свете на метле промчится кто-то,
Не кричи в испуге: «Боже!», в пыль дорог не падай ниц,
Ведь на шабаш, к сожаленью, не летают самолеты,
Так что хочешь иль не хочешь — вспомнишь про анахронизм.
Может, метлы устарели, но романтика какая!
Пусть шарахаются люди прочь с дороги под откос.
Так летали наши бабки и прабабушки летали…
Только я мечтаю, лично, пересесть на пылесос.
(P.S. Пылесос Roventa — движение бесшумно!)
Ведьма! — Слышится в свисте ветра.
Ведьма! — Шепчет ручей лесной.
Ведьма! — Как же прекрасно это:
Знать свои силы и быть собой.
Наша жизнь не только праздник, неприятностей хватает,
Ведьм во все века любили жечь за ум и красоту.
Чуть проявишь свой характер — тотчас в костер кидают.
Или словно прокаженных все обходят за версту.
Наши бедные собратья, вам свободы вкус неведом,
Вам неведом вольной жизни горьковато-пряный вкус,
Вы живете так смиренно, покоряясь разным бедам,
И стараясь потихоньку вырвать самый лучший кус.
Ведьма! — Слышится в свисте ветра.
Ведьма! — Шепчет ручей лесной.
Ведьма! — Как же прекрасно это:
Знать свои силы и быть собой.