Стихи про Тель-Авив

Как ты прекрасен Тель-Авив.
Жемчужный город на Востоке.
Огромен ты, могуч, красив,
Я взгляд твой чувствую глубокий.
Кеньоны*, парки и дома,
И шум восточного базара,
И Море, пляжей кутерьма..
Цвет шоколадного загара..
Неоном вывески горят.
Народа море повсеместно.
И ритмы музыки гремят,
К душе твоей взывая лестно!
Здесь колорит совсем другой.
И от привычного отличный.
Со мной в душе весь облик твой,
Твой вид воистину Столичный!
И как далёко я б ни был,
Тебя с теплом я вспоминаю!
Ведь я в тебе давно открыл
Тот Город, что люблю и знаю!

Гликов Владимир
____________________________

* Кеньон — торговый центр (иврит)

*****

Над Тель-Авивом солнце светит
Стоит июльский, жаркий день
Как печка город жаром пышет
От зноя не спасает даже тень

Но Тель-Авив жарой не испугать
Ведь он рождён под жарким солнцем
Он красотой своей умеет удивлять
Даже таким обычным, знойным днём

Красивый и контрастный Тель-Авив
Здесь рядом роскошь и трущобы
На улицах своих он воедино слил
Ближневосточные дома и небоскрёбы

Зелёный и цветущий Тель-Авив
Он как большой восточный рынок
В глазах рябит от ярких магазинов
Закусочных и маленьких лавчонок

Витринами сверкают рестораны, банки
На разный лад весь Тель-Авив гудит
И даже маленькие улочки и парки
Шумят, и жизнь на них кипит

Потоком шумным и бурлящим
Со всей своею душной суетой
Стремится город к воздуху морскому
Меняя хлопоты на отдых и покой

Блистают белокаменных домов ряды
Вливаясь в побережье, пляжи, море
Здесь Тель-Авив касается воды
И дышит на морском просторе

Над Тель-Авивом солнце светит
Стоит июльский жаркий день
Похож он на огромный муравейник
Который в море отражает свою тень.

Гольбрайх Николай

*****

Это солнце стреляет в упор.
Целый город им взят на прицел.
С наших тел не смывается пот,
Грязь загара горит на лице.

Властный свет, никого не щадя,
Как проклятье, настиг и накрыл,
И живут ожиданьем дождя
Недобитые жертвы жары.

К чёрту шапки — смешная броня,
Липкий зной в наши мозги проник.
Демон лета, он всех уравнял,
Но и он же нас всех породнил.

Бог зимы то ли мёртв, то ли глух,
То ли нищим скупится подать,
Но в любимом ларьке на углу —
Лучший друг, ледяная вода.

Рядом скверик, дарующий тень,
И скамейка для тех, кто дошёл.
В это небо не тянет взлететь,
Только нам и внизу хорошо.

Этот город, замученный днём,
По ночам словно сходит с ума.
Солнце жарит нас адским огнём.
Как тут верить, что скоро — зима?

Солнце солит нам нёбо слюной,
Солнце рвёт нас рычаньем в крови,
Солнце мстит нам. Оно влюблено.
Как и мы, влюблено в Тель-Авив.

Залкинд Анна

*****

Мягкие кресла в аэробусе,
Аэродром в дали.
Это видна на глобусе
Полоска моей земли.

Море, как в чашу, вливается
У Акко в Хайфский залив.
Бетонным цветком раскрывается
В прожилках дорог Тель Авив.

Внизу, как огни сигнальные,
Ашдод, Бат — Ям, Модиин.
Конец перелёту дальнему,
Я дома и я не один.

Белый лайнер снижается.
Пилот открывает шасси.
Из памяти вырываются
Другие дни и часы.

Россия. Москва девяностых.
Снег, как жидкий пломбир.
Квартиры — пустые погосты
И очереди в ОВИР.

Сборы, ночные беседы,
Груз сомнений тяжел.
Вопрос «Куда же мы едем?»
Судьбу пополам расколол.

Член партии энного года,
Малыш, которому год
Пойдут по пути Исхода,
Вливаясь в новый Исход

К земле, что обещана в Торе.
Земля та — наш древний дом,
Текущая волнами моря,
Мёдом и молоком.

Удобны полёты в аэробусе.
Не знаю, что ждёт в дали,
Но я выбираю на глобусе
Полоску этой земли.