Зарево мгновений — Константин Бальмонт

В закатном зареве мгновений, твоих или моих,
Я вижу, как сгорает гений, как возникает стих,
В закатном зареве мгновений докучный шум затих.

Воспламенённое Светило ушло за грань морей,
И в тучах краски доживают всей роскошью своей,
Чего в них больше — аметистов, рубинов, янтарей?

К чему свой взор случайно склонишь, то даст тебе ответ,
В одном увидишь пламя счастья, в другом услышишь «Нет».
Но всё, на что свой взгляд уронишь, восхвалит поздний свет.

Прозрачность, нежность, и чрезмерность, всё слито в забытьи,
В последний раз мы их коснёмся в предсмертном бытии,
И мы поймём, что эти краски — твои или мои.

И мы поймём, как полнозвучно поёт волна морей,
Когда дневное отшумело, и Ночь, во сне, бодрей,
И всё ночное, незаметно, идёт скорей, скорей.

Вот, всё воздушней аметисты, рубины, янтари,
Всё, что во внешнем — еле слышно, всё ярко — что внутри,
Мгновенье пышного Заката — последнее — гори!

Константин Дмитриевич Бальмонт

*****

Въ закатномъ заревѣ мгновеній, твоихъ или моихъ,
Я вижу, какъ сгораетъ геній, какъ возникаетъ стихъ,
Въ закатномъ заревѣ мгновеній докучный шумъ затихъ.

Воспламененное Свѣтило ушло за грань морей,
И въ тучахъ краски доживаютъ всей роскошью своей,
Чего въ нихъ больше-аметистовъ, рубиновъ, янтарей?

Къ чему свой взоръ случайно склонишь, то дастъ тебѣ отвѣтъ,
Въ одномъ увидишь пламя счастья, въ другомъ услышишь „Нѣтъ».
Но все, на что свой взглядъ уронишь, восхвалитъ поздній свѣтъ.

Прозрачность, нѣжность, и чрезмѣрность, все слито въ забытьи,
Въ послѣдній разъ мы ихъ коснемся въ предсмертномъ бытіи,
И мы поймемъ, что эти краски-твои или мои.

И мы поймемъ, какъ полнозвучно поетъ волна морей,
Когда дневное отшумѣло, и Ночь, во снѣ, бодрѣй,
И все ночное, незамѣтно, идетъ скорѣй, скорѣй.

Вотъ, все воздушнѣй аметисты, рубины, янтари,
Все, что во внѣшнемъ-еле слышно, все ярко-что внутри,
Мгновенье пышнаго Заката-послѣднее-гори!

Константинъ Дмитріевичъ Бальмонтъ